Костяные часы
Шрифт:
– А как туда добраться?
Парень из «Тексако» не успевает ответить, потому что в магазин входит молодая женщина с малиновыми волосами, и он не может оторвать от нее глаз.
Приходится напомнить ему о себе:
– Простите, но все-таки как добраться до Чатем-Хилла?
– От заправки свернешь налево, минуешь первый светофор, гостиницу «Стар Инн» и поднимайся на холм, до башни с часами. Там свернешь налево, в сторону Чатема, пройдешь мимо больницы Святого Варфоломея и продолжай идти прямо, пока не доберешься до автомагазина «Остин-Ровер», он как раз у кольцевой развязки. Там выставляй большой палец и жди, пока к тебе
– Для начала не называйте меня «красавицей», договорились?
Я хохочу во все горло, а он гневно зыркает на меня.
Ярдов через сто меня нагоняет старенький «форд эскорт», с виду оранжевого цвета, хотя, возможно, просто насквозь ржавый. Пассажир на переднем сиденье открывает окошко: «Привет!» У меня полон рот крекеров, так что я выгляжу полной идиоткой, зато сразу узнаю, кто это.
– Это, правда, не сверкающий «ягуар», – говорит женщина с малиновыми волосами, весело хлопая по дверце, – да и Иэн на рыцаря не тянет. – Парень за рулем приветливо машет мне рукой. – Но если тебе нужно на остров Шеппи, то мы как раз едем в ту сторону и можем довезти тебя почти до самого моста. Честное слово, мы не рубим людей топорами и не распиливаем их циркулярной пилой. По-моему, лучше ехать на нашей развалюхе, чем стоять на обочине дороги часов шесть и в итоге дождаться кого-нибудь вроде вон того урода, – она кивает в сторону заправочной станции, – который притормозит со словами: «Чем вам помочь, красавица?», а потом на тебя набросится.
Ноги невыносимо болят. Ну, она права, конечно: сесть в машину к парочке гораздо безопасней, чем к одинокому мужчине.
– Спасибо! Просто замечательно.
Она открывает заднюю дверь, сдвигает какие-то коробки, освобождая для меня место. Я еле втискиваюсь в салон, но окна ничего не загораживает, так что можно любоваться видами сколько угодно. Иэну на вид лет двадцать пять, однако уже намечается плешь, да и шнобель у него размером с «Конкорд», не меньше.
– Тебе там не тесно?
– Нет, что вы, – говорю я. – Очень даже уютно.
– Ничего, тут недолго ехать, всего минут двадцать пять, – заявляет Иэн, и мы трогаемся с места.
– Когда мы тебя нагнали, я как раз говорила Иэну, что если мы тебя не подвезем, то я весь день буду волноваться. Меня зовут Хайди. А тебя?
– Трейси, – отвечаю я. – Трейси Коркоран.
– Знаешь, среди моих знакомых нет ни одной Трейси, которая была бы мне неприятна.
– Ну, могу вам парочку подыскать, – предлагаю я, и Иэн с Хайди смеются, будто это чертовски остроумно; ну, может, так оно и есть. – Хайди тоже очень симпатичное имя.
Иен недоверчиво хмыкает, и Хайди тычет его в бок.
– Не мешай водителю, – говорит он.
Мы проезжаем мимо школы, построенной по тому же проекту, что и наша общеобразовательная «Уиндмилл-Хилл», – такие же большие окна, такая же плоская крыша, такое же вытоптанное футбольное поле. На самом деле я только сейчас начинаю понимать, что бросила школу; как говорит старый мистер
– А ты, Трейси, живешь на острове Шеппи? – спрашивает Хайди.
– Нет. Я там работать буду. На ферме. Клубнику собирать.
– На ферме Гэбриела Харти? – уточняет Иэн.
– Да. А вы его знаете?
– Не лично, но он всем известен своим весьма субъективным отношением к арифметике, особенно когда дело касается расчета заработной платы. Так что гляди в оба, Трейси, потому что ошибки он всегда делает исключительно в свою пользу.
– Спасибо, я постараюсь. Но, вообще-то, все будет нормально. Моя школьная подруга прошлым летом там работала. – Я начинаю частить, надеясь, что так мне скорее поверят. – А я только что экзамены сдала за неполное среднее, мне уже шестнадцать исполнилось, и теперь коплю деньги, чтобы в августе купить абонемент «Интеррейл».
Все это звучит так, будто я читаю с листа.
– «Интеррейл» – это здорово, – кивает Хайди. – Вся Европа как на ладони. А живешь-то ты где?
Где бы мне хотелось жить?
– В Лондоне.
На светофоре – красный. Дорогу переходит слепой с собакой-поводырем.
– Лондон – большой город, – говорит Иэн. – А если поточней?
Мне становится слегка не по себе.
– В Гайд-парке.
– Как это – в Гайд-парке? На дереве, что ли, вместе с белками?
– Нет. На самом деле мы живем недалеко от Кэмден-Тауна.
Хайди и Иэн умолкают – уж не сморозила ли я какую-то глупость? – но потом Иэн говорит:
– А, понятно.
Слепец благополучно добирается до противоположного тротуара; Иэн возится с коробкой передач, и мы едем дальше.
– Когда я впервые приехал в Лондон, остановился у приятеля, как раз в Кэмден-Тауне, на Раунтри-Сквер. Рядом с крикетным стадионом у станции метро. Ну, ты представляешь где.
– Конечно, – вру я. – Я той дорогой часто хожу.
– И ты с самого утра на попутках из Кэмдена сюда добралась? – спрашивает Хайди.
– Ага. Водитель грузовика довез меня до Грейвзенда, оттуда турист из Германии подбросил до Рочестерского моста, а потом уж вы подобрали. Так что мне здорово повезло. – Мне хочется поскорее сменить тему. – А что это у вас в коробках? Вы что, переезжаете?
– Нет, это еженедельная газета «Социалистический рабочий». Свежий тираж, – объясняет Хайди.
– А, ее на Куин-стрит продают. В Кэмдене, – говорю я.
– Мы принимаем активное участие в работе филиала в центральном Лондоне, – добавляет Иэн. – Мы с Хайди – аспиранты Лондонской школы экономики, но выходные обычно проводим неподалеку от Фавершема, так что заодно распространяем газету. Поэтому и возим все эти коробки.
Я вытаскиваю экземпляр «Социалистического рабочего»:
– Ну и что интересного в ней пишут?
– Все прочие британские газеты – пропагандистское дерьмо, – отвечает Иэн. – Даже «Гардиан». Ты бери, не стесняйся.
Отказываться невежливо. Я благодарю и изучаю первую страницу: крупный заголовок «Рабочие, объединяйтесь!» и фотография бастующих шахтеров.
– А вы что, вроде как… заодно с Россией?
– Вовсе нет, – говорит Иэн. – Сталин зарезал русский коммунизм еще в колыбели, Хрущев был бесстыдным ревизионистом, а при Брежневе партийные лизоблюды отоваривались в роскошных магазинах, а рабочие стояли в очереди за черствым хлебом. Советский империализм столь же плох, как и американский капитализм.