Костяные врата

Дрейк Эмили

Джоннард быстро закрыл рот, чтобы скрыть свою реакцию на произошедшее и прислонился к стене.

— Ну, разумеется. А чего ты ожидала?

— Глупец! Идиот! Ты имеешь представление, на что ты меня обрек? — Голос Изабеллы срывался от гнева и отчаяния.

— Мама… — начал он, стараясь говорить медленно, чтобы выиграть время, придумывая ответ: — Я ни на что тебя не обрек. Я показал тебе Врата, разве ты не поняла?

— Я видела лишь мерзость Хаоса. — Изабелла отвернулась в сторону, не глядя ни на него, ни на мрачную темницу. Ее голос понизился до хриплого

шепота: — Ох, Джоннард. Что ты наделал?

— Ничего, — ответил он, беря ее за руку. — Ничего, кроме того, что в дальнейшем принесет нам пользу. Давай поднимемся наверх и поговорим. — Мать отрицательно покачала головой. — Пойдем, — настаивал он. — Выслушай меня. Ты сотворила Левкаторов из Хаоса, из которого можно создать Врата. Отец почти открыл, эти Врата, но не довел дело до конца. Однако он научил тебя манипулировать этой энергией, создавать охотников за душами. Теперь Врата открылись, и Левкаторы вернулись в первоначальное свое состояние. Ты по-прежнему можешь использовать их энергию. — Джоннард взял мать за руку и повел наверх, хотя она и пыталась сопротивляться. — Теперь ситуация даже лучше, — продолжал он уговаривать ее. — Ты можешь черпать энергию из самих Врат. В этом мире мы постепенно теряли силы, теперь же мы непобедимы.

Изабелла повернула к нему лицо:

— Ты не знаешь, на что решился.

— Пока не знаю.

Больше он не проронил ни слова, пока они не поднялись в ее апартаменты с надежной звукоизоляцией. Здесь никто не мог слышать их разговор. Мать села за стол, потихонечку приходя в себя в привычной обстановке — ярко освещенная комната совсем не похожа на темницу.

— Теперь Левкаторы ничем не связаны, и мы все здесь в большой опасности, — обреченно произнесла она.

— Не все.

— Они жаждут плоти, душ и Магии, и мы сами должны опасаться этого.

— В данный конкретный момент я могу их удержать, а это главное.

— В данный момент? А что потом? — Изабелла пристально взглянула на сына.

Джоннард подавил в себе желание усмехнуться. Сейчас он хотел лишь успокоить ее, а не вызвать гнев.

— Лишь настоящее имеет значение.

— Как ты можешь так говорить? Как ты можешь даже думать так? — Мать сильно стукнула кулаком по столу, и тот задрожал, но Джоннард сохранял полное спокойствие.

— А почему бы мне так не говорить? Разве ты заглядывала далеко вперед, когда создавала Левкаторов? — резонно заметил он.

Мать и сын долго молча смотрели друг на друга. Наконец Изабелла отвела взгляд.

— Это было вызвано необходимостью. — Ей не хотелось что-то объяснять сыну.

— У нас есть преимущество. Эти Врата вырабатывают Магию, которую мы можем использовать в своих интересах. Они к тому же создают страх, и мы можем его использовать. Мне кажется, ты не понимаешь очевидного. Изабелла, я — Хранитель Врат. Я сделал это один раз и сумею сделать снова.

— Мы не осмелимся пройти через эти Врата, — сказала она.

— Возможно. Но ведь мы еще и не пробовали. — Джоннард откинулся в кресле, вытянув свои длинные ноги.

— Ты это серьезно?

— Почему бы

нет? Ты хотела от меня чуда, и я его совершил. Но разве ты его оценила? Нет. С чего ты стала такой осторожной? Может, ты стареешь?

— Молчать! — закричала мать.

Джоннард удержался от следующих слов, наблюдая за лицом Изабеллы: красивое суровой красотой, с сильными чертами, крупным носом, обрамленное блестящими темными волосами, в которых уже появились седые пряди. Она прожила многие века, и ей было непросто. Она сумела выжить благодаря своей силе воли и уму, так же как и Магии, хотя прожитые годы начали брать свое.

Изабелла резко выпрямилась, шурша своим атласным платьем. Джоннард подумал: сколько же нарядов она взяла с собой в Убежище и насколько их хватит в этом суровом мире?

Она постучала пальцем по полированной поверхности стола:

— То, что ты сделал, Джоннард, это замечательно. Я отдаю тебе должное.

Сын кивнул, принимая ее похвалу.

— Но? — спросил он.

— Да, есть одно «но». И в нем вся суть. Мы понятия не имеем о дальнейших последствиях того, что ты сделал. И у меня нет никакого желания это выяснять. Это может потребовать много ресурсов, которыми мы не обладаем, и может пробудить силы, с которыми мы не справимся.

— А может, все и не так. Я отлично понимаю, кто ты и чего ты достигла; и я знаю, что ты говоришь на основании собственного опыта. Тем не менее у нас появились здесь определенные возможности, и это меня интересует. Я буду соблюдать осторожность и надеюсь использовать Врата для укрепления наших позиций здесь и в любом другом месте.

— Ладно, изучай, но осторожно. Мертвый ты будешь для меня бесполезен, Джоннард.

Сын поднялся, направился к двери и оглянулся:

— Спасибо тебе, Изабелла, как за разрешение, так и за твою заботу. — Скрывая усмешку, он вышел, оставив ее одну.

Кто спит в чужом гробу?

— На кухне чье-то тело! — закричала Ребекка Ландау. Ее крик разнесся по всей Академии, разбудив всех, кто еще спал, заставив их поспешно спуститься вниз, чтобы выяснить, что произошло.

Бейли и Джейсон оказались на кухне последними. Прическа девочки напоминала гнездо ее крысы, а Джейсон был таким сонным, что усиленно тер глаза. Даже раненый Рич доковылял на место происшествия раньше них.

— О, Господи! — сказал Гэйвен и растерянно опустился на ближайший стул, уставившись на лицо своего учителя.

Ребекка сделала глубокий вдох:

— Гэйвен Рейнвотер! Я со многим смирилась. Вы пришли ко мне и сказали: «Мы хотели бы учить вашу дочь волшебству». Я ответила: «Ладно, если она действительно этого хочет». Вы мне сказали: «Для ее безопасности она должна отправиться в другой мир». Я ответила: «Хорошо». Вы сказали: «Вам следует пойти с нами». Я сказала: «Ладно, раз это необходимо». Вы сказали: «Вам нечем заняться в этом мире, кроме как стать отменной кухаркой». И я ответила: «Хорошо, лишь бы от меня была какая-то помощь». Но это! Это! — Ребекка указала дрожащим пальцем на гроб. — Это уже слишком!