Косвенные линии
Шрифт:
– Девушка должна ходить по магазином, чтобы сделать покупки.
– Она посмотрела на него слабой, но дерзкой ухмылкой.
– Кроме того, Аполлония предложила заплатить за обед. Не могла же я упустить такой шанс, не так ли?
Он покачал головой, неохотно удивленный ею. Тот факт, что она улыбается именно ему была единственной вещью, которая помогла ему не разнести эту чертову комнату.
– Что случилось?
– Кто-то почти получил Хлою. Подошел сзади и схватил ее за горло. Он наставил пистолет на нас и сказал нам, что он позволит нам уйти, если мы позволим
– Хизер вздрогнула, немного поморщившись. Это, должно быть, натянуло ее капельницу.
– Я...замерзла.
– Замерзла?
– Он взял ее за руку, нежно лаская ее пальцы. Они были настолько маленькими, настолько тонкими. Его собственные толстые пальцы были почти святотатством против ее. У Хизер были руки художника, создающего, а не разрушающего. Его руки пролили больше крови, чем он когда-либо хотел признаться ей.
– Да.
– Она одернула одеяло свободной рукой, отказываясь смотреть на него.
– Я просто...остановилась. Я не могла пошевелиться. Это было как-будто мне десять снова и снова. Я даже видела этих людей, тех, кто напал на меня тогда.
– Она вздрогнула так сильно, что почти вырвалась из его хватки.
– Я не могла помочь, Хлои или Аполлонии.
– Посмотри на меня, Хизер.
– Он поднял ее подбородок вверх, заставляя ее поднять голову. – У всех, и я имею в виду всех, есть такой момент.
– Уверена, что у всех.
– Она закатила глаза на него. – У всех, кроме тебя.
Между этим милым маленьким выпячиванием и тем когда она это сказала, он в очередной раз напомнил себе о том, какая молодая его пара действительно была. Он вздохнул, чувствуя себя, как людоед.
– У меня тоже был. Когда я первый раз столкнулся с тигром изгоем.
– Да?
– Хизер взглянула на него сквозь ресницы.
– Ага.
– Он сел на край кровати.
– Когда этот ублюдок перешел в его другую форму, я чуть не обосрался как конь.
– Конь?
Это мягкое маленькое хихиканье будет его смертью.
– Он был слишком большой для котенка. И учитывая, как сильно мою задницу пнули, я почти уверен, что копыта были вовлечены.
– Держу пари, это затрудняло борьбу.
– Ее взгляд ушел далеко. Он готов был поспорить, что она представляла экскременты лошади в его джинсах.
– Воняло ужасно.
Она играла с его пальцами.
– Мне удалось затащить Хлою в машину. Пыталась найти ключи, но должно быть, они все еще были у Аполлонии.
– Она поморщилась.
– Я ничего не соображала, иначе я бы просто нырнула вниз, заперла бы двери и позвонила бы в 911.
– Ты доверилась Аполлонии, чтобы защитить вас. – В Барни что-то шевельнулось, чтобы поблагодарить Тигра, блин. Он все еще хотел злиться на нее, но она не та, с кем он должен был бороться. Он должен узнать, кто назначил награду за голову Хлои, после того, как он удостоверится, что его маленький Хоббит будет в целости и сохранности.
– Да. Или если не я то хотя бы Хлоя.
– Она посмотрела в его глаза, ее собственная боль отражалось там.
– В меня стреляли пока я искала ключи, чтобы довезти Хлою до больнице.
–
– Я не была так напугана, с тех пор как мне было десять.
Аромат ее страха заполнил комнату. Его Медведь встал на дыбы, готовый потрошить угрозу.
– Шшш.
– Изящные руки обвились вокруг его руки.
– Пожалуйста, Барни. Ради меня?
Он моргнул, его Медведь отступил немедленно.
– Я защищу тебя.
Она улыбнулась и прижалась к нему, несмотря на провода и медицинскую ленту.
– Я знаю.
И это было всем для Джеймса “Барни” Барнвелла. Он не мог вспомнить последний раз, когда кто-то так доверчиво прижимался к нему. Когда в последний раз кто-то был искренне рад его видеть? Его родители, которые умерли три года назад? Никто не был рад его видеть. Он был их болью, дрессировщик ослов, тот, которого они вызывали только, когда были в беде. Он не был приглашен на семейные шашлыки, ему было только предложено присоединиться к испорченным охотникам.
Барни погладил ее волосы, слушая ее сдержанный маленький вздох, и упал в яму, которую он никогда не намеревался даже увидеть в своей жизни.
Блин. Это было достаточно плохо, что у него была пара, но влюбиться в нее? Сосать большие волосатые ослиные яйца.
– Я буду здесь каждый день, так что не иди танцевать без меня.
– А ты можешь?
– Она отбросила голову назад, темные круги под глазами стали более заметны теперь, когда она была так близко.
– Я имею в виду, ты ведь должен работать.
– Ничто не может удержать меня вдали от тебя.- Он поцеловал ее, осторожно, чтобы сохранить поцелуй мягким и сладким. Ей было больно, и он не собирался добавлять ей боли.
– Теперь. Как насчет возбуждающей игры в крестики-нолики?
Она покачала головой, ее улыбка была усталой.
– Я думаю, мне бы еще поспать.
– Она откинулась назад с малюсеньким зевком.
Это не то, как он себе представлял, увидеть ее волосы развевающимися на подушке впервые, но он не собирался жаловаться. Она была жива, и это было все, что имело значение.
– Спи. Я буду здесь, когда ты проснешься.
Ее налитые кровью глаза закрылись со вздохом, но одна из ее маленьких рук осталась в его руке, у нее была сильная стальная хватка. Она могла бы обернуть ее вокруг его сердца, потому что теперь оно билось только для нее.
Chapter Nine
Хизер щелкала каналами на Телевизоре больницы, от скуки сходя с ума. Она пролежала в больнице два дня, сегодня и каждый последующий день заставлял ее сходить с ума в худшем смысле этого слова. Но пока врач не одобрит, никто бы не позволил ей выписаться. Даже Джулиан был на стороне врачей, отказываясь забрать ее домой сколько бы она не умоляла. Син не позволяла ему находится в больнице больше, чем необходимо. Как только они убедились, что жизни ни Хлои, ни Хизер не находится в опасности, он подождал достаточно, чтобы иметь дело с Медведем Барни перед тем, как отправиться домой и немного отдохнуть.