КОТ и К°. Книга четвёртая. Луч света на закате старого мира
Шрифт:
— Они — кубинцы! Они останутся со мной… А если мы решим занять Антарктиду, то вы не сможете нам помешать… Вас и так слишком мало… В Анголе за вас воевали кубинцы…
— Спасибо! — Я Вас понял. Похоже, что мы с Вами не найдём общий язык… Но, всё равно, если что, обращайтесь! Поможем, чем сможем…
— Нам не нужна Ваша помощь. Мы сами справимся. Всё! Идите! Я вас больше не держу… Нам не о чем с вами разговаривать…
Я кивнул Липатову и мы собрались уходить…
— Капитан Гато! — послышался злой рёв у нас за спиной. — Ты куда
— С ними… — спокойно ответил мой амиго. — У меня там жена…
— Ты хочешь предать свою страну? Что они тебе пообещали?
— Ничего не обещали… Они — мои друзья!
— Твои друзья здесь!
— Там у меня жена…
— Я читал твоё личное дело. Твоя жена на Кубе.
— Я с ней в разводе…
— Но ты — офицер. Ты не мог женится без разрешения командования… Тем более на иностранке. Кто она? Русская?
— Она сербка. Из Югославии.
— Тем более… Я аннулирую твой брак. Тем более, как мне рассказали, вас поженил этот мальчишка. Это незаконно…
— Я уйду с ними!
— Арестовать его!
На крик «хозяина» прибежали солдатики из коридора, и вместе с лощённым хлыщом наставили оружие на Алехандро.
— Амиго! Не дёргайся! Мы тебя вытащим отсюда. — сказал я другу по-русски.
— Что он сказал? — аж завизжал лощённый офицерик.
— Ничего. — буркнул Гато, подставляя руки под наручники.
Мы с Борисом покинули здание, сопровождаемые косыми взглядами штабных офицеров…
Круглов с Венигом встретили нас недоуменно.
— А где Алехандро? — спросил Хенри.
— Предал нас кубинец? — иронично поинтересовался Круглов.
— Нет… Его арестовали, когда он хотел уйти вместе с нами.
— За что?
— За то, что женился на иностранке без разрешения… За то, что подружился с русскими и всякими капиталистическими вражескими офицерами. — Липатов говорил с иронией, хотя в его голосе веселья не было ни на грош.
— А ещё нам прямо указали, что наше место возле параши…
Я вкратце рассказал, как нас принимали, и о чём в каких тонах с нами разговаривал кубинский лидер.
— Да они в конец о*уели! — подвёл итог Круглов…
— Не поверишь… — сказал ему я. — Но я с тобой полностью согласен теми же самыми словами…
— И что мы будем делать? — задал риторический вопрос Вениг.
— Не будем торопить события… Давай лучше вернёмся к нам, и там поговорим… — предложил Липатов.
— А почему бы нам тут пока не прогуляться… Нас же пока ещё не гонят.
— На фига? — опешил Круглов.
— А так просто… На людей посмотреть… Себя показать…
Друзья снова почтили меня своим недоумением. А я что? Я — ничего… Я отправился гулять по расположению кубинских войск…
Зря говорят, что все азиаты на одно лицо… Они разные. Очень разные… Так же как и белые, и чёрные…
Да и к тому же форма… Я легко отличал тех, с кем вместе были в Анголе, в ЮАР… Да и они меня узнавали… Кивали мне
Среди чистеньких солдат, прибывших совсем недавно с Кубы, наверняка стали возникать вопросы, что это за гринго шляется тут и со всеми здоровается… Им, конечно же, ответили, те, кто хорошо знал меня и Гато…
Где-то на пределе слышимости поползли шепотки: «Эль маго… Эль маго…»
Меня обступили со всех сторон. Простые кубинские парни. На их лицах не было того снобизма и превосходства, которое я испытал на себе в кубинском штабе. Они все что-то говорили… О чём-то спрашивали…
— No comprendo, amigos… По-русски кто-нибудь говорит?…
Сквозь толпу протиснулся тот самый Родриго, которого я «отучил» подглядывать за женщинами в бане… Он на ломаном русском поинтересовался, почему мы не вместе с Алехандро… Я не смог ему толком объяснить… В моём лексиконе не было таких испанских слов, как «тюрьма» и «арестован»… Но среди кубинцев всё же нашёлся полиглот…
Новость о том, что любимый всеми командир, капитан Алехандро Гато, у которого многие совсем недавно гуляли на свадьбе, арестован слегка всколыхнуло толпу…
Только что это была однородная масса людей в одинаковой форме, которая дружелюбно встречала русского мага и целителя… А сейчас толпа стала делиться на тех, кто в новенькой чистенькой форме, и тех, у кого форма слегка потрёпанная и выцветшая под жарким солнцем Африки…
Ну что же… Сейчас вот и решится небольшой лингвистический вопрос… Посмотрим, у кого «Patria o Muerte!», а у кого «Patriarca o muerte…» [2]
2
«Patria o Muerte», «Patriarca o muerte…» (исп. «Родина или смерть», «Патриарх или смерть»).
Чистеньких было явно больше, зато проверенные Ангольской войной, прошедшие все круги ада бойцы были явно более боеспособны…
— Ты. что? Хочешь устроить новую Кубинскую революцию? — спросил меня проницательный Липатов.
— Нет. — спокойно ответил я.
— А почему нет? — зловеще улыбнулся Круглов.
— Пойдём уже отсюда… Я уже подкинул им яблоко раздора… Ну а дальше они уже сами разберутся…
— Ты хочешь, чтобы они постреляли друг друга? — ехидно поинтересовался Вениг.
— Думаю, что до этого не дойдёт… Но дрожжей я им подкинул… Пусть теперь забродит как следует, а пирожки будем потом печь… Поехали уже отсюда! Нам ещё надо оборону организовать на всякий случай.
Вот так вот город ненавязчиво разделился на две части… А ещё с аэропортом было непонятно. Ивыныч, как уехал туда, так больше и не вернулся пока… Круглов всё порывался собрать мощный кулак из всей имеющейся бронетехники и прорываться туда… Мне с трудом удалось притормозить его…