Кот и кореец

Фуллер Ася

Не очень-то хотелось его видеть после вчерашнего спектакля на тренировке.

Кира бросила взгляд на палатку. Пак отдал передник девушке, занявшей его место у кастрюли, а сам отошёл и тоже сел на траву, по диагонали от девчонок. К нему присоединился незнакомец – ужасно модный незнакомец. Прямые брюки, широкая чёрная футболка и волосы, выкрашенные… даже не в светлый, а в белый – такой же белый цвет, как и передник Пака.

– Ты пробуй, пробуй. – Юля отвлекла Киру от наблюдений.

Точно, остынет ведь. Кира с трудом подцепила

пластиковой вилкой сразу несколько рисовых палочек – пахли они очень аппетитно – и закинула в рот.

Язык обожгло пламенем. В горле запершило, а из глаз брызнули слёзы.

– Воды, – прохрипела Кира и попыталась откашляться.

К счастью, вода была у Юли. Кира сделала большой глоток из бутылки, однако ситуацию это не спасло – казалось, пожар во рту разгорелся ещё сильнее. Кира с трудом проглотила рисовые палочки, опасаясь, что они могут прожечь в желудке дыру.

– Ты как? – Юлька испуганно заглядывала Кире в глаза. – Очень острое, да?

Кира вытерла выступившие слёзы указательным пальцем, прикоснулась прохладными ладонями к пылающим щекам.

– Это Пак, – прошипела она, ища глазами виновника всех её бед.

Тот по-прежнему сидел на лужайке и о чём-то болтал с приятелем-блондином.

– Пак?! – удивилась Юля. – А что он сделал?

– Лучше спроси, чего он не сделал, – прошипела Кира. Казалось, из ноздрей сейчас вырвется настоящий огонь. – Вот, например, – произнесла Кира, не ответив на Юлин вопрос, – подсыпал мне перца в еду, чтобы я чуть не сдохла.

– Ты уверена?

Кира продолжала буравить Пака взглядом. Как же ему весело. Рассказывает что-то своему блондинистому дружку, греется на солнышке. И даже не стыдно.

– А знаешь что, – сказала она. – Хватит. Пора это дерьмо прекратить.

– Какое дерьмо, Кир?

– Это дерьмо, – отрезала Кира, не дослушав Юльку.

Кира решительно поднялась и направилась к Паку, держа на весу тарелку с рисовыми палочками.

Пак с другом отвлеклись от разговора и теперь оба смотрели на Киру не мигая.

– И как это понимать? – крикнула Кира, еле-еле сдерживаясь, чтобы не опрокинуть тарелку прямо Паку на голову.

– Тихо, тихо. – Пак со смехом выставил руки вперёд. – Эта рубашка мне нравится, так что если ты испортишь и её тоже, мне будет и правда жалко. И вообще, две рубашки за два дня – не многовато ли?

Это Киру разозлило ещё больше. Он не воспринимает её всерьёз! Ну что же, прекрасно!

– О, что это за ураган! – Приятель-блондин тоже расплылся в улыбке. – Твоя подруга, Паштет?

– Типа того, – довольно хмыкнул Пак.

– Красотка. И бешеная. Люблю таких, – нагло заявил блондин и подмигнул Кире.

Глаза у него тоже были азиатские, с внешними уголками, тянущимися вверх, к вискам, – очень красивые глаза, это Кира успела заметить. И ещё то, что он называл Пака даже не Паша, а Паштет – это показалось почему-то очень забавным.

– Что на этот раз? – Пак вздохнул. – Еда не понравилась?

–

Издеваешься! – Кира упёрла левую руку в бок. – Что ты мне туда подсыпал? Перец?

– Я ничего не подсыпал.

– Нет, подсыпал, – настаивала Кира. – А я вообще ужасно переношу острую еду…

– Может, в этом и дело? – Пак пожал плечами. Выражение лица у него было весёлым.

– Давайте, чтобы разрешить ваш спор, я попробую. – Блондин ещё раз тепло улыбнулся и потянулся пластиковой вилкой к тарелке Киры. Он легко подцепил рисовую палочку, откусил и бодро прожевал, а потом ещё и ещё…

– Боюсь, наш общий друг прав – он ничего не подсыпал. Корейская еда просто слишком острая. – Блондин ткнул Пака в бок. – Токпокки… должны быть именно такими. Всё по рецепту.

– Не верю, – покачала головой Кира. – Он точно… что-то мне подсыпал. Или подлил.

– Да не подсыпал я! – В этот момент Пак приподнялся и выхватил у Киры тарелку. Он нагло положил в рот и последнюю палочку, и батат, и кимчи.

Кира огляделась: все вокруг спокойно жевали… И Юлька тоже – ела свои рисовые палочки, закусывая капустой кимчи. Кира почувствовала себя ужасно глупой. Глупой и голодной.

– А вот батата ты девушку лишил зря. Он неострый, – вздохнул блондин.

– Да пусть жрёт, – зло ответила Кира.

Она развернулась и направилась обратно к Юльке. Та тут же предложила подруге сделать ещё один глоток воды.

– Эй! Стой!

Кира подняла глаза. За ней прибежал блондин. В руках у него была тарелка с несколькими гигантскими виноградинам, – каждая размером с абрикос.

– Возьмите! – Он протянул Кире тарелку. – Виноград очень вкусный. И неострый, конечно. И косточек там нет.

Кира не знала, брать или отказаться, но Юля уже потянулась за виноградом.

– Я Минсу. – Блондин присел рядом и, улыбаясь, пригладил ярко-белую крашеную чёлку. – А вы тоже в этом центре корейский учите?

– Я учу, – охотно вступила в разговор Юлька. – Юля Малкина из продвинутой группы. А это моя одноклассница Кира. Мы с Пашей Паком в одной школе. А ещё Кира с ним боксом занимается.

– Ничего себе! – Глаза Минсу загорелись.

Кира в этот момент незаметно посмотрела на Пака: тот буравил их троицу взглядом, словно ему совсем не нравилось, что его друг к ним подошёл. Весёлым он больше не казался. Да и пожалуйста, пусть злится сколько угодно.

– А я в теннис играю, – продолжил Минсу, пытаясь заинтересовать Юлю и Киру. – Вот, как раз вчера был на тренировке…

Кира почти не слушала. Она снова чувствовала обжигающее пламя. Только теперь казалось, что её прожигает взгляд Пака – и этот взгляд был острее самой острой корейской еды.

– Ты говоришь без акцента, – заметила Юля. Кира удивлённо взглянула на подругу: ничего себе, а Юлька-то, оказывается, не такая уж и стеснительная.

– Да, я вырос в Москве. Здесь, недалеко, на «Соколе». – Минсу подмигнул.