Кот и кореец
Шрифт:
– Это всё тебе? Хочешь в весовую категорию побольше? – Пак заржал.
«Определённо сочтёт», – подумала Кира.
– Да нет… Просто мамин муж… считает, что в меня столько влезет… А в меня не влезло.
– Дай мне тогда! – Пак протянул руку к контейнеру.
– Он холодный. А вилка – грязная. Давай хоть погреем, – запротестовала Кира, но было поздно – Пак уже ел грязной вилкой холодный плов.
Тишина в столовой, казалось, стала звенящей. Было слышно только, как Пак жуёт и как кассирша монотонно отсчитывает сдачу.
– Слушай… –
– А, это, – произнёс Пак. – Прикинь, его мамаша это скинула в какой-то общий родительский чат. Типа посмотрите на моего сыночка, такой умница, тренируется на улице.
– И?
– А я своей маме с телефоном помогал и нашёл. Решил оставить… На всякий случай. А то Ярик – персонаж не самый приятный. Как-то раз его отец скандалил, будто я на физкультуре в Ярика мячом попал. А это даже не я был.
– То есть ты… Его не снимал? Просто нашёл видео в чате?
– Снимал? Делать мне больше нефиг. Я, правда, когда увидел, хотел своим боксёрам отправить, чтобы поржали. Но ладно, думаю, пусть живёт.
– Понятно, – сказала Кира как можно более спокойным тоном.
Но на самом деле слова Пака очень её обрадовали. И правда, каким бы придурком ни был Ярик, пусть живёт. Никто не заслуживает публичного позора.
– Бомба, а не плов, – Пак наконец вынес вердикт. – Ты это… Ты не думай, я правда не умею ни петь, ни танцевать. И выступать на сцене терпеть не могу. Только в ринге… Вот из-за тренировок, наверное, я всегда и голодный. А ты точно наелась?
– Точно. – Кира в очередной раз поймала на себе любопытные взгляды и остро захотела если не провалиться сквозь землю, то убраться из столовой прямо сейчас.
В этот момент Пак прикончил контейнер целиком.
– Давай помою, а на тренировке верну?
– Ну уж нет! – Кира придвинула контейнер к себе. – Кепку в химчистку сдал, теперь контейнер помоешь… Может, ещё и чемоданы за меня разберёшь? А то я до сих пор с этим не справилась, если честно.
Пак хохотнул. Кира снова отметила, что смех у него ужасно заразительный – сразу так и тянет тоже улыбнуться.
– Как тебе тут… после Питера? – спросил он. – Не хотела переезжать?
– Не знаю, – честно призналась Кира. – Хотела… Наверное.
– Я два года назад сюда переехал. Не из Питера, конечно, из другого района. С «Автозаводской». Страшно скучал. По парням, с которыми на бокс ходил. По тренеру. Даже по школе. А ты? Скучаешь?
Кира впилась взглядом в стол: какие-то личные вопросы пошли. Конечно, скучает. И по бабушке, и по тренеру дяде Лёше, и по девчонкам, и по спортивному залу с видом на Неву, и по их старой квартире на Петроградке. Просто… Иногда кое-что происходит. И переезд кажется настоящим везением. Жалко, конечно, что в Москву. Москва не так уж и далеко. Кира бы с удовольствием оказалась хоть во Владивостоке, хоть в Магадане – чем дальше, тем лучше. Если бы кто-нибудь предложил обосноваться на острове Сахалин, она бы без колебаний согласилась.
–
– Вы близкие друзья, да?
Кире понравилось, как он спросил – без издёвки и глупых намёков. Почему-то, когда кто-то узнавал, что у Киры есть друг, обязательно фыркал что-то вроде «ну-ну». Даже прогрессивная Кирина бабушка, услышав о Лисе, всегда заговорщицки подмигивала и восторгалась, каким красавцем тот вырос. И это порядком достало.
Ответить Кира не успела – Лис собственной персоной шлёпнулся на стул напротив.
– Не близкие, а лучшие! – встрял он в разговор, совершенно не удивившись присутствию Пака.
– Да. Летний лагерь. Ты рассказывал. – Пак улыбнулся.
Кира бросила на Лиса недовольный взгляд: что ещё он о ней тут рассказывал? Тот только весело подмигнул.
«А где Юлька? – подумала Кира. – Обещала же прийти».
Она огляделась: оказалось, Юля стоит у стены и, делая вид, что читает, смотрит на их стол.
– Юль! – Кира помахала рукой. – Я тут! Давай к нам!
Она замерла, потом медленно подошла и села на краешек стула, крепко сжимая в руке учебник химии.
– Привет, – сказала она и бросила короткий взгляд на Лиса. Тот смущённо улыбнулся в ответ.
– Это моя соседка по парте, Юля. – Кира представила подругу Паку. – Ну, вы знакомы, наверное, давно же вместе учитесь.
– Точно! – Пак поднял указательный палец, будто готовился объявить о важном открытии. – Я тебя знаю. Ты же та самая девчонка…
Кира сморщилась: ну вот, сейчас опять начнётся.
«Та самая девчонка, которая испачкала себе руки и задницу в школьном туалете».
– Да хватит уже, – отрезала она. – Ну влезла Юлька в эту жижу, подумаешь, новость. Достали.
Юлино лицо стало ярко-розовым и слилось с волосами. Все молчали: Пак казался сбитым с толку, Лис нахмурился.
– Да я… Сам в ту жижу наступил, когда трубу прорвало, – неуверенно заявил Лис, но Кира понимала, что он врёт. – Да и вообще… У нас в спортзале иногда и похуже пахнет.
А вот это было чистой правдой.
Пак непонимающе покачал головой.
– Не знаю про жижу. Ты та девчонка, мы с тобой на корейский ходим. Ты же ещё танцуешь всякие корейские танцы на праздниках! И когда был Чусок, вы с Кирой вместе на траве сидели.
– Я… Ну это… Да… – пролепетала Юля, всё крепче держась за учебник.
– Да-да, каждую субботу тебя вижу! – довольно заявил Пак. – Только ты со мной не здороваешься. Хотя… Продвинутая группа. Пафос, все дела.
– Да какой там пафос, – произнесла Юлька еле слышно.
Кире же захотелось незаметно сползти под стол: как же тупо, Юлька и так сидит ни жива ни мертва, а тут снова история из прошлого… Стыдно. Нет, даже не так – просто жутко стыдно.
К счастью, прозвенел звонок, и эта длинная – прямо-таки ужасно длинная – перемена закончилась.