Кот, который приезжал к завтраку
Шрифт:
— Джун фактически пользовалась им два первых уик-энда, но попросилась переехать в конец дорожки. Боялась, что её музыка потревожит Хардингов. Очень любезно с её стороны… Ты пойдешь на крыльцо полюбоваться закатом, Квилл?
— У меня есть дела поважнее, — отрезал он, торопясь к выходу.
Глава пятая
Когда Квиллер вернулся, сиамцы всё ещё бойкотировали чехлы. Вместо того чтобы развалиться на подушках кресел или на кровати, они неловко ежились то на комоде, то на письменном, кухонном и обеденном столах.
— О'кей,
Он выгнал их на крыльцо, пока сдирал чехлы, драпри и покрывала. И окна открыл, чтобы развеять навязчивые воспоминания о Джун Холибартон, пропитанные её навязчивым парфюмом и табачным перегаром. Да знали ли эти Бамба, что она заядлая курильщица? Верно, не знали. Он временно сложил снятые чехлы в стенном шкафу спальни.
То, что осталось после изгнания ирисов и роз, оказалось настолько же унылым, насколько кричащим было прежнее убранство: голые сворачивающиеся жалюзи на окнах, бесцветное одеяло на кровати и изрядно поношенная обивка из кожзаменителя на диване и креслах. Он почувствовал, что будет виноват перед сиамцами, оставляя их запертыми в такой безжизненной обстановке.
— Как насчёт почитать? — спросил он их. Он растянулся в шезлонге, довольно удобном, если не считать одной ломаной пружины в сиденье. Пока он читал им из «Уолдена», Юм-Юм забралась к нему на колени, а Коко взгромоздился на ручку шезлонга. Он прочёл им про диких мышей возле Уолденского пруда, про битву муравьев и про кота, который каждую зиму удирал гулять сам по себе. Их скоро убаюкал его умиротворяющий голос, пушистые животики стали вздыматься в мягком ритме.
То была их первая ночь на острове — ночь мёртвой тишины. Даже в деревенском Мусвилле можно расслышать гудение колес на дальней автостраде. На острове же царило нерушимое молчание. Ветер был спокоен, в соседнем лесу не шелестела листва, озеро беззвучно лизало берег.
Внезапно в самый глухой час ночи Квиллера вырвали из сна безумные, демонические взвизги и завывания. Он сел, не соображая, где находится. Нащупав ночной столик, пришёл в себя. Кошки! Где они? Он сполз с кровати, нашёл выключатель и обнаружил, что сиамцы проснулись и готовы к сражению — выгнули спины, распушили хвосты, шипели и рычали на дверь.
Он бросился с фонариком к крыльцу и навёл его на водоворот свирепых созданий, издававших адские хриплые крики. Он бегом вернулся на кухню, наполнил водой кастрюлю и выплеснул её в заднюю дверь. Последовал взрыв богохульства, а потом демоны скрылись в ночи. Сиамцы были потрясены, ему пришлось оставить дверь спальни открытой, и остаток ночи он провёл в виде человеческой начинки сандвича — между двумя теплыми тельцами.
Одеваясь на следующее утро к завтраку, он думал: «А какого чёрта?! Зачем бы нам тут оставаться? Я как-нибудь извинюсь. Мы вернёмся на материк».
— Ик-ик-ик, — донёсся из соседней комнаты прерывистый протест, словно Коко знал, о чем подумал Квиллер.
— За или против вы голосуете, молодой человек?
— Ик-ик-ик! — ответ звучал явно отрицательно.
— Ну, если ты можешь это выдержать, так, пожалуй, смогу выдержать и я.
Избегая стенного шкафа с его ароматическим свертком чехлов и всего остального, Квиллер вытащил из ящика
В Солнечном зале он вежливо кивнул другим гостям и занял столик в углу, где и нашёл карточку, на которой Лори от руки написала:
Ореховые пончики с кленовым сиропом
и сосиски из индюшечьих шеек
или луково-эстрагоновый омлет
с цыплячьей печенкой соте.
Угощайтесь оладьями, бисквитами,
домашним вареньем,
фруктовыми соками и кофе
или молоком
— Блинчики восхитительны, — сказал Квиллер плосколицей официантке, шнырявшей по Солнечному залу. — Миссис Бамба сама их готовила?
— Угум, — ответила она с полным равнодушием.
Когда время завтрака миновало, он оставил свой кофе и пошёл в офис, где обнаружил изможденную, тяжело опустившуюся на стул Лори.
— Завтрак был великолепный, — сказал он. — Моё почтение повару.
— Сегодня я всё приготовила сама, — устало ответила она. — Моя кухарка не явилась, а официантка опоздала. Столики, пока она не пришла, обслуживали двое гостей-добровольцев. Я считаю, что островитянок нанимать можно, но они бывают отвратительно небрежны. Вот почему, должно быть, отель нанимает ребят из колледжа. Но так или иначе, я рада, что тебе понравился первый наш завтрак. Ты ел пончики или омлет?
— Если предельно честно, так я съел и то и другое.
Лори восторженно вскрикнула.
— А спал хорошо? Кровать удобная?
— Всё было чудесно, кроме котовой осады нашей задней двери.
— Вот ужас! Извини. Они тебя здорово обеспокоили? Такое случается, когда бездомные коты из других гостиниц приходят на нашу территорию. У нас тут живут трое своих бездомных, которых мы подкармливаем: Билли, Спотс и Сюзи. Они жили здесь ещё до нас, и мы их усыновили. На острове вообще множество одичавших кошек.
— Что же всё-таки островитяне думают о курорте, который нарушил их уединение? — спросил Квиллер.
— Старожилы категорически против, но они могут устроиться на работу. Кухарка у меня — старушка. Мистер Бидл, который укрепил нам ступеньки, уже имеет правнуков. А старик, который правит повозкой, такой же сердитый, как его лошади. Молодые островитяне, конечно, рады получить работу; они не столь нелюдимы, но они, правда, не такие яркие личности. Они хорошие работники, когда — или если — они с тобой общаются, но я хотела бы, чтобы они относились к своим обязанностям серьезнее.
— Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из них о жизни на острове до открытия курорта. Они согласились бы?