Котёл

Варгаши Ласло

— А сколько танк? — не унималась Нуланд.

— Два.

— А сколько сольдат?

— Полторы, нет. Два солдата есть, но и те инвалиды не боеспособны, — сказал министр обороны.

— Кролик, армия создать, вооружений закупить, Крым отбить.

— Госпожа Нуланд, денег нет, казна пуста.

— О, майн Гот! — взревела Нуланд и размазала слезы по лицу.

— Госпожа, не плачьте, мы Крым не отдадим.

— Крым — наш, — добавил Трупчинов. — Он был и будет нашим во веки веков аминь. Господи помилуй и спаси.

— У нас есть войска в Крыму, — сказал министр обороны. — Почти все бандеровцы.

Это гвардия Ющенко, экс-президента.

Министр Обороны позвонил в Крым заместителю командующего Сиське, уроженцу Львова. Тот сообщил, что они заблокированы людьми в черном, только глаза видны. "Если не хотите жить, выступайте, говорят нам," — сообщил зам командующего. — "Вот и сидим, ждем. Обещают выпустить, предлагают перейти на службу в Российскую армию. Зарплата в два раза выше. Уже больше десяти тысяч нарушило присягу и добровольно перешло на сторону врага".

— Что это за народ. Я возвращаюсь на Бардак, доложу ему, пусть он от вас откажется. Вы нас разорите. Пять миллиардов впустую.

— Госпожа Нуланд, если вы нас бросите, я себя сожгу на центральной площади в Киеве.

— А я в бабтисткой церкви в США, — пригрозил Трупчинов.

4

В самом конце необычного совещания прибежала Юлия. У нее веночек вокруг головы размотался, свисал, делая хозяйку, похожей на ведьму.

— Госпожа Нула, госпожа Нула, не уходите, пожалуйста, ласкаво просимо, не уходите! Передайте Бардаку, моему любимому Бардаку, Бардаку Омаме, ой мама, нехай мне этот Бардак выделит мульярд долларов, и я организую поход на Москву. И еще мне надо одну ядерную головку, чтоб сжечь москалей. Всего одну бомбу, у вас их много. И тогда никаких проблем ни для Америки, ни для Украины.

— Кто такой этот старый ведьма? — спросила Нуланд Кролика.

— Это Юля Капительман или Тимошенница, великая женщина, которую Янукович в течение десяти лет держал в подвале, привязанной к ножке кровати. Видите, какое у нее желтое личико, она пожелтела, потому что лежала голая на голой желтой земле. Она героиня Майдана, ее афторитет выше всех в Евросоюзе.

— Моя на Евросоюз наплевать. Евросоюз непослушный, ленивый, проморгал Крым и Януковитч проморгал. Ти, баба, бери метелка в руки, а то у вас на ступеньках первого этажа бумажка валяется, — произнесла Нуланд и топнула ногой на Юлю.

— Я жаловаться буду…Бардаку. У меня в моем особняке в каждой комнате, на каждом этаже висит портрет Бардака, всего пятьдесят штук. Я поняла, что у меня самой дома бардак. Но все равно…где мой телефон. Бардак сейчас спит?

— Он на тойлет зубы чистит, — примирительно сказала Нуланд. — Кролик, пушка, танк, пирожок на Крым и пиф-паф!

Она убежала в лифт, зная, что внизу ее ждет посол Пайетт.

— Ну, шо робыть? — сквозь слезы произнесла Юля. — Просрали Крым.

— Крым — наш! — запел песню Кролик.

— Крым — наш! Господи помилуй и благослови! — запел Трупчинов, складывая руки как в баптистской церкви.

Юля стала голосить, она не могла выдержать такого испытания, тем более, что в Крыму у нее был трехэтажный особняк с прислугой и видом на море.

Не успев сказать бай-бай, ребята, Юля спустилась на первый этаж в вечно работающем и таком знакомом лифте. Не так давно она была

хозяйкой всего здания Совмина и конечно же этого лифта. В ее бытность, когда на здание виднелся на всю округу огромный плакат «Вона працюе», в лифте всегда можно прочитать надпись «Юля+ Петя = любовь». А теперь такой надписи уже не было, да кажется и облицовка уже другая, это все Николай Янович Азаров постарался, так ему и надо, псу старому.

— Ну, шо робыть? — снова задал вопрос аудитории, состоящий из министров, дворников и уборщиц, спросил Кролик. — На Москву нам пока никак. У меня, как у председателя правительства только перочинный нож, а надо бы пулемет. С пулеметом я бы зашел к своему коллеге Медведеву и сказал: выбирай, либо жизнь, либо Крым.

— Э, не стоит морочить себе голову, — сказал слесарь четвертого разряда, что еще вчера стоял на Майдане в команде Пипияроша, а сегодня стал министром, — Мы этот Крым за полчаса отобьем у москалей. Запустим Правый сектор и Крыма нет. И москалей нет. Даю слово. Надо связаться с Пипиярошем. Я думаю, он сейчас засел за план, чертит схемы, распределяет, где какая дивизия будет расположена, где столбы вкопаны, чтобы на них вешать пленных, сколько бочек бензина нужно, чтоб облить неприятеля, а потом поджечь. Так, что вы, господа, не берите себе в голову. Крым это…это…словом это тьфу. Вот Кремль посложнее. И то, к концу года он будет взят.

Раздались бурные аплодисменты, объятия, поцелуи. Никто так по существу, так убедительно не сказал, как Клык министр очистных сооружений в правительстве Кролика.

Кролик трижды повторил слово благодарности, пожал руку Клыку и при всех пообещал:

— Назначаю тебя старшим министром. Получишь машину в личное пользование. Мы тут, как ты знаешь, урезали привилегии, отобрали машины у министров, а тебе возвращаем, держи дружбу с Пипиярошем, а меня в курсе. А теперь все по рабочим местам.

Все разбежались, кто стричь и чистить ногти, кто искать прыщи на лице перед зеркалом, кто писать длинные письма интимного характера своим возлюбленным, кто копаться в интернете на щекотливую тему, кто дрючить Ивана Ивановича за то, что он не дрючит своих подчиненных, у кого трещат карманы от зеленых бумажек. А делиться ни с кем не желают.

И только Кролик заботился о процветании государства. Он обзванивал всех знакомых и незнакомых, всех уверял, что Крым наш и просил, согласен ли собеседник с таким мнением. Даже экс-президент Кравчук попался ему на удочку.

— Цэ така справа, шо надо брать оружие в руки — и на Москву, — выдал Кравчук и заплакал, как истинный патриот бандеровец, у которого в Крыму три особняка повышенной этажности. Кравчук знал, Кролик не знал, а Кравчук знал, что вся киевская шушера в тоге президента, министра, председателя крупной партии, крупного и среднего вора, считала для себя оскорблением ничего не иметь в Крыму. Было некое негласное соревнование между слугами народа, ворами и бандитами, держателями тугих кошельков, кто построит дачу в Крыму выше этажом, ближе к морю. Коломойша, к примеру, построил особняк на пляже, потеснив граждан, да так, что угол здания омывали морские волны. Он трижды ездил в Израиль с целью уговорить своих друзей приехать в Крым на его дачу, чтобы передать опыт.