Котт в сапогах
Шрифт:
– В самом деле? О!.. Осторожнее, кузен! – Мордочка исчезла, изнутри раздались звук борьбы, потом явно упало что-то тяжелое и раздался треск рвущейся ткани.
– Дочка! – Дверца кареты распахнулась и наружу вывалился нелепый тощий человек, состоящий, казалось, из одних углов и выступов. Растрепанный камзол, впрочем, был роскошен, а седые всклокоченные волосы скреплял золотой обруч с символическими зубцами. Поправив на длинном породистом носу очки, он растерянно осмотрел всю собравшуюся на берегу компанию
– Доченька!
– Здравствуй, папа, – квакнула лягушка. – Что ты тут делаешь?
– Э-э-э… Как что? – Венценосный отец сдернул с носа очки и стал их нервно протирать. – Моя дочь пропала, потом до меня доходят слухи, будто бы ее превратили в лягушку и забросили в какую-то глушь в соседнем королевстве…
– Кхм… Ну не такая уж и глушь, – обиженно поправил его Пусий Первый, который также выбрался из кареты и теперь брезгливо разглядывал грязь, немедленно облепившую изящные туфли. – Конечно, это не столица, но все же…
– Ах, кузен, я же не об этом! Дочка, я все бросил, искал тебя целое лето, чудом, можно сказать, нашел, а ты мне, кажется, совсем не рада? И, кстати, что это за голый мужчина с тобой в одной… гм… в одном болоте?
– Все бросил! Вот именно! Отец, чем ты думал?! – сердито завопила принцесса. – Неужели ты не понял?!
– Я и сейчас не очень понимаю… Доченька, ты не простудилась здесь – в болоте? Может быть, у тебя жар? О чем ты говоришь?
– Жар?! Папенька, только ты мог не сообразить, что все это – заговор! Нас нужно было убрать из столицы, со мной это проделали колдовством, а ты сам, добровольно, бросил трон и уехал!
– Но как же… Я ведь не мог тебя оставить в таком положении? – растерянно забормотал король. Честное слово, мне его даже жалко стало. – Как же?..
– Должен признать вашу проницательность, принцесса! – вклинился в разговор Пусий, сочувственно покачав головой, отчего вокруг парика заклубилось густое облако пудры. – Недавно нам доставили донесение, что этот противный колдун – мэтр Мордаун – воспользовавшись отсутствием моего дорогого кузена и вас, гм… милая племянница, захватил власть в стране.
– Вот видишь? Надо было просто послать за мной одного из этих дармоедов – твоих рыцарей, что вечно толкутся при дворе, меряясь длиной меча. Кого ты оставил за себя? Неужели…
– Но, милая, откуда же мне было знать? Мэтр Мордаун – самый умный из моих придворных. Он единственный, кто хотя бы узнал, где тебя искать… А!
– Молодец, папа! Сообразил! – ехидно квакнула лягушка. – Конечно, он знал, где меня искать! Он же меня сюда и отправил. Перед этим превратив в лягушку… Кстати, о превращении! Дорогой дядя, не хотите поцеловать свою племянницу?
– Э-э-э… – Нарумяненное личико Пусия исказило замешательство, граничащее с паникой. – Может быть, отложим формальности?
–
– Я не могу! – завопил Пусий, пытаясь скрыться в карете.
– Кузен! – Хилобок Четвертый немедленно вцепился в своего двоюродного брата. – Возьмите себя в руки! От вас зависит будущее моей дочери!
– Я не могу!
– Я отдам вам ее руку и половину царства!
– Не нужна мне ее рука! С ума сошел?!! И вообще – я же ее дядя! А царства у тебя уже нет! Ни целого, ни половины! Отпусти!
– Предатель!
– Насильник!
– Помнишь Мариэтту?
Пусий неожиданно прекратил сопротивляться и обернулся к Хилобоку.
– Ты знаешь, где она? – каким-то особым голосом произнес Пусий Первый Великолепный. Накрашенные губы короля дрожали. – Неужели… неужели, это ты?! Как ты мог?!
– Ну… Нет, конечно. – Хилобок Четвертый вытащил батистовый платочек и, опустив взгляд, стал оттирать с очков пудру. – Ты ведь помнишь, я даже в детстве больше внимания уделял цветам, чем людям… Это все Гарольд.
– Гарольд! – с нескрываемой злостью прошипел Пусий. – Я так и думал! Но почему ты мне не сказал? Мерзавец!
– Я боялся его! Он обещал побить меня, если я тебе скажу. А потом… потом просто забыл! Пусий, опомнись! Сорок лет прошло!
– Но зачем?!
– Ну ты же помнишь Гарольда? Вечные его эти игрушечные мечи, копья, доспехи, кони, рыцарская честь, подвиги… Он и когда вырос, ничуть не изменился, просто оружие стало настоящим. Он ведь и пропал из-за своих представлений о том, каким должен быть настоящий король – отправился в Палестину и сгинул. И мне пришлось стать королем – нельзя же семейное дело передать кому попало? А я всегда мечтал заниматься нашим дворцовым садом…
– Не отвлекайся! Что с Мариэттой?
– Так я и говорю: в детстве Гарольд был такой же! Знаешь, как его бесило, что ты сюсюкаешь над своей куклой, шьешь ей платьица, устраиваешь кукольные приемы? Он мне много раз говорил: «Эта кукла сбивает Пуську с толку. Если она пропадет, он станет настоящим мужчиной!» Ну и в конце концов когда мы в очередной раз гостили в твоей семье, он ее украл и спрятал.
– Где она? – Голос Пусия Первого жалобно надломился. – Говори!
– Поцелуй мою дочь – скажу!
– Вымогатель!
– Ради дочери я и не на то пойду!
– Ладно… Отвернитесь все!
Пользуясь тем, что меня все игнорировали, я отворачиваться не стал. Хотя зрелище брезгливо чмокающего лягушку Пусия нельзя было назвать привлекательным, меня интересовал результат. Увы, ничего не произошло.
– Не принц, – мрачно констатировала лягушка, убедившись в отсутствии эффекта.