Коукс и Бакстер. Компиляция]
Шрифт:
Агент молниеносно повернулся, никого не увидел, свернул за угол и, чуть не обдирая в узком проеме плечи, направился по единственной дороге, которой мог воспользоваться беглец.
Свернув на следующем повороте, он поскользнулся, вскинул руки и грохнулся на спину.
Прямо перед ним на задних лапах стоял огромный хаски, злобно рыча и скаля зубы, и пытался прогрызть разделявшее их ограждение из мелкой проволочной сетки.
Руш медленно опустил руки, радуясь, что псу до него не добраться, и встал. Но тот
Словно повинуясь какому-то импульсу, Руш подошел ближе, так что их теперь разделяло каких-то шесть дюймов, и заглянул в темные глаза…
В этот момент собака вдруг заскулила, будто раненая, опустилась обратно на четыре лапы и исчезла в соседнем проходе.
Руш прислушался к стихающим приглушенным шагам и покачал головой, злясь на себя за то, что утратил контроль и повелся на этого телевизионного пастора с его безумными теориями. Затем поднял с земли оружие и вновь углубился в темный лабиринт.
Пять минут спустя он снова оказался возле квартиры. Остановился, увидев на полу в коридоре труп Иста. В груди жертвы зияли три пулевых отверстия. Руш опустился перед телом на корточки, толстый ковер неприятно хлюпнул под ногами. Через рубашку, в тех местах, где ее разворотили пули, виднелась знакомая неровная надпись: «Кукла».
— Черт.
В семь часов вечера Тиа прилегла на диван и сразу отрубилась. В девять двадцать, наконец уложив спать Лейлу, Эдмундс спустился на первый этаж. По возвращении с работы он приготовил ужин, почистил лоток их кота Бернара, перестирал кучу белья и вымыл накопившуюся за два дня посуду. Теперь он взял Тиа на руки и отнес в спальню, чувствуя себя образцовым мужем.
После чего решил, что заслужил полное право поработать немного ночью — насколько у него осталось сил. На кухне он заварил себе крепкий кофе. Нужно было проснуться — впереди его ждала поездка через весь город.
После объявленного днем официального предупреждения использовать для поиска сведений о Руше рабочий компьютер было рискованно. Оставшиеся в его распоряжении немногочисленные ресурсы Алекс потратил на то, чтобы собрать о нем самую общую информацию. Но даже среди этих крупиц бросались в глаза явные нестыковки, побуждавшие рыть дальше.
Интересно, удалось ли Бакстер напасть на какой-нибудь след?
Покопавшись в старых базах данных отдела кадров, Эдмундс обнаружил, что один из его бывших коллег из убойного отдела когда-то работал вместе с Рушем в отделе по борьбе с наркоторговлей. Алекс сразу же отправился к нему, и, на его счастье, тот был на месте.
По его словам, Руш был «пипец умный», «странноватый», но при этом «на расслабоне», что в общем совпадало с мнением Эмили. Но когда Эдмундс спросил о религиозных убеждениях Руша, его собеседник громко расхохотался и сказал:
— Чувак, даже я более
Из уст любителя хеви-метала с потертой плечевой татуировкой, гласившей «Бог умер», это прозвучало убедительно.
Затем полицейский пересказал Алексу историю, о которой ему поведал друг из Управления охраны, куда Руша перевели в 2004 году:
— Уволен. По крайней мере, все думали именно так. Замену ему заранее никто не готовил, никаких проводов он не устраивал, просто сегодня вышел на работу, а завтра уже нет. Больше мы его не видели. Босс, вполне предсказуемо, рвал и метал.
Эдмундс поблагодарил детектива за помощь и предварительно договорился как-нибудь сходить с ним в паб, хотя обоим было очевидно, что это просто дань вежливости.
Перед уходом с работы Эдмундсу удалось раздобыть домашний адрес Руша. Произведя в уме подсчеты, Алекс понял, что по ночным улицам езды туда от силы полчаса. Он на цыпочках прокрался по коридору, надел пальто и шарф, снял с крючка ключи от машины и тихонько вышел.
— Видите эту маленькую тень? Это трещина в вашем локтевом суставе! — радостно объяснил врач.
— Чудесно, — вздохнула Бакстер, — я могу идти?
В больничном кабинете ее мурыжили уже почти три часа. Врачи и медсестры без конца чем-нибудь в нее тыкали, пытаясь что-то нащупать, и терпение детектива уже было на исходе. После стычки с человеком в капюшоне у нее болело все тело, покрытое множеством синяков. Лицо украшало несколько дюжин небольших порезов — благодаря стеклянному столу, который, в свою очередь, рухнул на пол квартиры и брызнул мелкими осколками после соприкосновения с ее лицом. В итоге к списку ее повреждений добавились три перевязанных сломанных пальца и трещина в локте.
Доктор извинился и отошел, предварительно попросив сестру принести для пострадавшей руки бандаж.
— Вы сегодня вели себя как герой, — сказала Кертис, когда они остались одни.
— Скорее, как идиотка, — ответила Бакстер, морщась от боли.
— Всего понемножку, — улыбнулась Кертис, — Руш сказал, что в рюкзаке, найденном на месте преступления, обнаружились холщовые мешки и клейкая лента. Как раз на пятерых. Вы их спасли.
Бакстер смутилась и перевела разговор:
— А где Руш?
— Где ему еще быть? — ответила Кертис, имея в виду, что тот опять на телефоне.
Увидев на лице Эмили унылое выражение, Кертис посчитала своим долгом немного ее ободрить:
— Это не очередной тупик, впрочем, вы и без меня это знаете. Они вновь взялись за Ритчера. Семья под охраной, их сейчас допрашивают. У нас теперь есть полный доступ к финансам Иста, мы запросили в сотовой компании отчет обо всех его контактах, а также передали на экспертизу образец ДНК с ваших ключей и одежды. Мы движемся вперед.