Коукс и Бакстер. Компиляция]
Шрифт:
— Послушайте… — Руш показал на стоявший перед Эмили бокал. — Может, не стоит сейчас пить, вы ведь принимаете обезболивающее?
— А вам не кажется, что я сегодня это заслужила? — парировала Бакстер.
Руш предпочел оставить эту тему. К ним подошла Кертис, села за стол и тоже бросила озабоченный взгляд на огромный бокал. По всей видимости, бармен наполнил его до краев в надежде на то, что за вторым эта хмурая женщина уже не вернется.
— Может, вам не стоит сейчас пить, ведь… — начала было агент, но увидела, что Руш
Тогда она взяла со стола книгу и прочла название:
— «Отец Винсент Бастиан: как из Мэри Эспозито изгоняли демонов»… Вам не надоело?
Руш выхватил у нее книгу, быстро пролистал и нашел заложенную страницу:
— Вы только послушайте — это же письменное свидетельство человека, действительно одержимого дьяволом… «Меня даже днем скрыто преследовала тьма. И хотя над головой пылало солнце, небо оставалось черным, все цвета казались блеклыми, словно в пламени свечи, я была тенью, вынужденной делить себя с ним».
Он поднял глаза и посмотрел на отсутствующие лица собеседниц. Бакстер сделала большой глоток вина.
— Помните, что сказал наш Близнец, когда поднял глаза на потолок Центрального вокзала: «Меня всегда окружает ночь», — объяснил Руш, — и вы будете утверждать, что это не имеет к нашему делу никакого отношения?
— Никакого! — в унисон ответили женщины.
— А сегодня, в том жилом комплексе… преследуя беглеца и ориентируясь по звуку его шагов, я…
Он хотел было рассказать о встрече со злобной псиной, но осекся, увидев выражение их лиц.
— Вы находите несуществующие смыслы, — произнесла Бакстер, явно набравшись мудрости от вина, — и видите взаимосвязи там, где их нет. Не все на свете происходит из-за богов и духов. Иногда виноваты эти придурки люди.
— Вот именно, — кивнула Кертис и опять решила перевести разговор на другие рельсы, — Леннокс полагает, что теперь, пострадав во время выполнения задания, вы нас покинете.
— Кто бы сомневался, — с издевкой сказала Бакстер, закрывая тему. — Вы куда-нибудь продвинулись?
— Минивэн наверняка взяли на свалке, — ответил Руш, — там полно ДНК, и пока эксперты их рассортируют, пройдет не один день. Жена и дети Иста, похоже, ничего не знают. Пару дней назад он возвращается домой и…
— Уж не тем ли вечером, когда мы начали искать Бентхема? — спросила Эмили.
— Именно, — сказал Руш. — И начинает судорожно распихивать вещи по сумкам, крича, что надо срочно уезжать.
— Он сочинил историю о бывшем пациенте, ополчившемся на него, — добавила Кертис, — хотя жена сказала, что стала замечать за ним странности еще несколько недель назад.
— А ей не пришло в голову спросить, кто вырезал на его груди слово «Кукла»? — небрежно бросила Бакстер.
— По ее словам, они… не были близки после того, как все это началось, — пожала плечами Кертис.
Бакстер тяжело вздохнула и допила вино:
— Пойду в номер. После
— Может, помочь вам раздеться? — спросила Кертис.
— Спасибо, не надо, — нахмурилась Бакстер, словно ей сделали непристойное предложение, — я и сама справлюсь.
В дверь номера Кертис постучали.
— Я бы действительно была благодарна, если бы вы помогли мне снять одежду, — сказала Эмили.
Увидеть ухмылку на лице коллеги она не могла — ей закрывала глаза застрявшая чуть выше головы блузка, которую она стала стаскивать с себя, но довести дело до конца так и не сумела.
— Я сейчас, только ключ возьму, — притворно закашлялась Кертис, чтобы не расхохотаться, и вернулась в номер.
В коридоре послышались голоса.
— Что уставились? — рявкнула кому-то Бакстер.
Кертис прошла с ней в номер, где британский новостной телеканал вполголоса расписывал в деталях очередное непопулярное решение, принятое парламентом.
Немного помучившись, агент, наконец, освободила ее от пут. Бакстер в смущении накинула на себя полотенце.
— Спасибо.
— Пожалуйста.
— Сука!
— Простите? — Кертис остолбенела.
— Не вы, — уточнила детектив, глядя в телевизор и шаря в поисках пульта, чтобы сделать громче.
Поскольку в Англии сейчас стояла глубокая ночь, на экране без конца повторялись новости истекшего дня. Сейчас наступила очередь итогового вечернего выпуска в исполнении Андреа Холл, привлекшего внимание Бакстер после того, как на большом экране за спиной элегантной ведущей возникла ее собственная утомленная физиономия. В рыжих волосах журналистки появилась изумительная белокурая прядка, которую еще до обеда наверняка воспроизведут на собственных головах женщины по всей стране.
— Простите, — сказала Андреа с таким видом, будто от волнения у нее в горле застрял ком, — вероятно, многие из вас не знают, что мы со старшим инспектором Бакстер близкие подруги…
— Сука! — яростно повторила Эмили.
Кертис благоразумно хранила молчание.
— …Я присоединяюсь к остальным членам ее лондонской команды и желаю скорейшего выздоровления после схватки с подозреваемым.
Андреа сделала глубокий вдох и продолжила со стоическим профессионализмом, скрывающим полное равнодушие:
— Ну хорошо. Теперь давайте поговорим с коммандером Джиной Ванитой из столичной полиции… Добрый вечер, коммандер.
На экране появилась начальница Бакстер; за ее спиной виднелся задник с очертаниями Вестминстерского дворца.
— Добрый вечер, мисс Холл.
Прекрасно зная способность сидевшей напротив амбициозной журналистки еще больше усугублять и без того непростую ситуацию, Ванита решила взять оборону на себя.
— Скажите, коммандер, вы считаете себя верующей? — спросила Андреа, бросаясь с места в карьер.