Коварная обольстительница

Лафой Лесли

– Искренне надеюсь, что нет.

И снова без запинки. Что нисколько не ослабило его замешательства.

– Тогда разве я не увижу вас обнаженной в какой-то момент сегодня вечером?

– Так то вечером, – ответила Эмили, – а сейчас день.

– Разве есть какая-то разница?

– Есть. И огромная.

Но Коул никак не мог эту разницу постичь. И как мужчина мог дать единственное объяснение этой загадке.

– Не есть ли это одно из проявлений пресловутой женской логики, которую

нам, мужчинам, не дано понять?

– Да, – странным сдавленным голосом ответила она.

– Вы там не плачете?

– Нет.

Господи, неужели слезы из-за какой-то смолы?

– Почему вы плачете, Эмили?

Она помолчала и наконец ответила срывающимся от слез голосом:

– Все не так, как должно было быть.

Коул закрыл глаза и провел руками по лицу. Ему хотелось утешить девушку, но куда больше хотелось рассмеяться.

– Тогда, – сказал он, пытаясь найти золотую середину, – сделайте глубокий вдох, подставьте на минуту голову под воду и скажите мне, что именно не так.

Стоя под горячей водой, Эмили задумалась над его словами. Смахнув слезы, она шмыгнула носом и начала:

– Я собиралась поехать сегодня днем в Канзас-Сити и целый день провести в салоне красоты. Сделать маникюр и педикюр, навести блеск, подзагореть в солярии, чтобы… – Девушка вздохнула. – Но нет, я решила, что мой долг остаться здесь на случай, если возникнут какие-то проблемы с крышей.

– Чувство долга – прекрасное качество, Эмили.

– Ну да, – возразила она. – И вот теперь я стою под горячим душем, пытаясь растопить и смыть смолу со своего тела, а вы сидите на моем унитазе, стараетесь подбодрить меня и предлагаете помочь счистить то, что мне самой никак не удается. Фантазии в лифте совсем не включали такое.

– Разумеется, нет, – поспешно и бодро согласился Коул. – Фантазии в лифте начинаются тогда, когда двери лифта закрываются, и заканчиваются, когда они открываются.

Он так ничего и не понял!..

– Вы должны были думать обо мне весь день, представляя меня в сногсшибательном платье, – объяснила Эмили. – И не должны были видеть меня до тех пор, пока я не появлюсь вечером в ресторанчике «У Вито», сразив вас наповал. А теперь все испорчено. Никаких иллюзий не осталось.

Он ничего не ответил. Во всяком случае, она ничего не смогла расслышать сквозь шум льющейся воды. Выключив воду, Эмили прислушалась. И услышала приглушенный, рокочущий звук, который звучал как…

– Вы… смеетесь? – спросила она.

– Нет. Конечно, нет, – ответил он, явно солгав. – На самом деле мне самому хочется заплакать.

– Тут нет ничего смешного, Коул.

Он откашлялся и, сдерживая смех, спросил:

– Может, мне уйти? Я уйду, если вы хотите.

– Как будто

это что-то изменит, – проворчала она, снова включая воду. – Как будто вы сможете сделать вид, что не видели меня в таком состоянии. Вы не смогли даже сделать вид, что в ванной есть дверь!

– Эмили, дорогая, – ответил Коул терпеливо. – Я мужчина. Реальность не встанет на пути наших фантазий. Я все равно буду потрясен сегодня вечером, когда вы войдете в ресторан «У Вито».

Удивительно, но Эмили ему поверила. Девушка улыбнулась, но, чтобы он не подумал, что она так легко сдалась, сказала:

– Просто все уже не будет так, как я мечтала.

Хотя Коул и понимал, что Эмили его не видит, он торжественно поднял руку.

– Клянусь, что мое восхищение сегодня вечером будет тем же. Ничто не испорчено.

Край занавески, закрывающей душ, отодвинулся ровно настолько, чтобы Эмили смогла взглянуть на Коула. Порозовевшая от горячей воды, с копной мокрых кудрей, обрамляющих ее лицо, она смущенно улыбнулась и сказала:

– Будьте любезны, передайте мне банку с растворителем. Она стоит за вашей спиной.

Коул встал, взял банку и протянул девушке.

– Ты хоть представляешь, как очаровательно сейчас выглядишь?

Уголки ее красивых нежных губ слегка дрогнули в смущенной улыбке.

– Коул…

Не сводя с нее глаз, он прошептал:

– Сладкая и колючая. Непокорная и мягкая.

Он медленно провел пальцем по ее точеному носику, затем по роскошным, манящим губам. Эмили поцеловала кончик его пальца, и волна желания пронзила Коула. Если он задержится на секунду дольше…

– Увидимся вечером, – мягко сказал Коул, убирая руку и отступая на шаг. – Узнаешь меня по отвисшей от изумления челюсти.

Эмили кивнула. По крайней мере, ей показалось, что она сделала это. В чем она была абсолютно уверена, смотря вслед уходящему Коулу, так это в том, что он заставил ее забыть о катастрофах и разочарованиях прошедшего дня и помог ей почувствовать себя особенной.

Коул вытер голову полотенцем, бросил его на кровать и, завязав пояс халата, направился к своему шкафу. Краем глаза он увидел бабушку, идущую по коридору к своей комнате.

– Привет, бабуль! – окликнул он ее. – Какие у тебя планы на сегодняшний вечер?

Она остановилась на пороге его комнаты.

– Собираюсь на соревнования по боулингу.

Коул застыл, наполовину вынув свой костюм из шкафа.

– Что, прости? – спросил он, повернув к ней голову.

– О господи! Я не собираюсь играть сама, – успокоила она его, смеясь. – Хочу сесть в первом ряду и следить за игрой Эдгара Мура.

– Он так неотразим? – спросил Коул, продолжив свое занятие.