Коварство дамы треф
Шрифт:
– Учти, я живу в квартире не одна, – прошипела я.
– Ну да, ну да! О твоей милейшей родственнице я уже знаю. Видел, как ты по ее поручению таскалась полдня по магазинам.
– Ты за мной следил? Зачем?
– Мне показалось, что ты очень хотела со мной встретиться.
Пятикалиберный боевой «ТТ» по-прежнему смотрел на меня в упор, и я невольно поежилась
– С чего ты это взял?
– Бармен из «Темной стороны» рассказал, что ты очень интересовалась мной в первый же день своего появления там. Обещала кучу денег любому, кто даст хоть какую-то информацию обо мне. А Пашка-малой испортил мне машину по твоему
Значит, и бармен, и мальчишка на побегушках сдали меня с потрохами! Вот продажные шкуры! А ведь я им заплатила немало. Впрочем, этого следовало ожидать. Но сам Кронштадтский – каков хитрец! Он ведь еще тогда, у стойки бармена, много чего обо мне узнал. И при этом сам первым подошел и предложил сыграть в карты. Упреждающий шаг? Да, похоже на то. Тем более что в игре как нигде можно получить самое полное представление о человеке, о его стратегии, тактике и реакциях. Вероятно, он и о тузах в рукаве догадался сразу, но предпочел помолчать. А потом сел в мою машину и позволил подвезти себя. Что там у него на уме – черт его знает!
– Как ты меня нашел?
Кажется, я задала самый нелепый вопрос из всех возможных.
– Проще простого! Запомнил номер твоей машины, – пожал плечами Кронштадтский и добавил: – Давай рассказывай, кто ты такая и зачем меня искала? – он повелительно ткнул пистолетом в мою сторону.
Нет, так совершенно невозможно разговаривать!
– Хорошо, расскажу. Только пушку спрячь.
– Сначала рассказывай! А дальше я уже сам буду решать, что мне делать.
Торговаться с человеком, который держит тебя на мушке, – по меньшей мере неблагоразумно. И мне ничего не оставалось, как начать:
– Меня зовут Евгения Охотникова. Девяностого года рождения. Окончила Ворошиловское училище. Бывала во многих горячих точках, принимала участие в спецоперациях. Террористов приходилось обезвреживать. Потом бросила это дело и сейчас работаю частным телохранителем.
Я замолчала. Кронштадтский тоже молчал. Свет торшера не падал на его лицо, но я точно знала, что сейчас он испытующе смотрит на меня. И если ему что-то не понравится, он в любую секунду может спустить курок.
– Допустим, я тебе поверил, – наконец произнес он. – Но какой шулер учил тебя играть? Незаметно подкинуть четыре туза из рукава при нулевом раскладе на руках может только профессионал.
– Так ты знал, что я тебя обманываю?
Кронштадтский только хмыкнул.
– Но почему тогда ты ничего не сделал?
– Например?
Он склонил голову набок и вопросительно на меня уставился, а его губы кривились в усмешке.
– Тебе же ничего не стоило меня разоблачить!
– А зачем? – пожал он плечами. – Ты неплохо играла. Я так понимаю, что никто из раззяв, которые собираются в «Темной стороне», ни разу ничего не заподозрил – иначе тебя немедленно вышвырнули бы за дверь и больше туда не пустили. Все принимают тебя за потрясающе везучую особу, которая свалилась невесть откуда. Зачем же мне было портить такую прекрасную репутацию?
В его тоне явственно звучала издевка.
– Так кто тебя научил играть в покер? – повторил он свой вопрос.
– После Ворошиловки я несколько лет прожила в Азии и там сдружилась с одним цыганским бароном. Он и научил.
Кронштадтский вновь бросил на
– А зачем тебе понадобился я?
Я сглотнула комок в горле, набрала в грудь побольше воздуха и начала:
– Все очень просто. Мне до чертиков надоела работа телохранителя. Платят за нее, конечно, немало, но не до жиру… Живу вместе с теткой сам видишь как, машина – старенький «фольк». И при всем при этом каждый день приходится рисковать собственной шкурой. Баста! Хочу жить нормально, хочу много денег, и уж если рисковать – то чтобы было ради чего, чтоб самой жить, а не прикрывать чужую спину за жалкие бумажки. – Я перевела дух. Кронштадтский выжидающе смотрел на меня. – И тогда я вспомнила все, чему меня учил тот цыган, и…
Слова больше не шли у меня с губ.
– И решила зарабатывать на жизнь, дуря головы тарасовским картежникам? – удивленно поднял брови Кронштадтский. – А я-то здесь при чем?
– Мне нужен не ты.
Я не в силах была отвести взгляд от темного дула пистолета, которое в любую секунду могло извергнуть свинцовую пулю. Сейчас был самый подходящий для этого момент.
– Я хочу, чтобы ты познакомил меня с Прохором Федосеевым, – наконец произнесла я, четко выговаривая каждое слово.
Кронштадтский не шевельнулся. Он не выстрелил и ничего не ответил. Он даже не спросил, откуда мне известно имя самого таинственного картежника и афериста города Тарасова. Он по-прежнему неподвижно сидел в кресле, крепко сжимая в правой руке боевой пистолет. Но мне нужно, непременно нужно было получить утвердительный ответ! И я, вновь сделав глубокий вдох, продолжала:
– Я точно знаю, что Прохор – феноменальный мошенник и потрясающий игрок в карты. Знаю, что он несколько лет колесил по всей стране и разорял толстосумов, а сейчас отошел от дел. А еще знаю, что он сколотил вокруг себя команду из нескольких матерых игроков, и теперь они работают на него: Федосеев подкидывает им клиентов, а они потом отдают ему часть выигранных денег. И, если я не ошибаюсь, ты один из тех людей, которые работают на Прохора. Выведи меня на этого человека. Я тоже хочу быть в его команде. Я хочу работать на Прохора Федосеева.
Я замолчала, и в комнате надолго повисла гробовая тишина – было только слышно, как ветки деревьев скребут в окно. Если закрыть глаза, то можно было подумать, что в спальне вообще никого нет.
– Значит, ты хочешь познакомиться с Прохором Федосеевым, – повторил он.
– Да, – осипшим голосом подтвердила я.
– А ты отдаешь себе отчет, что будет значить для тебя это знакомство?
– Да.
– И ты понимаешь, что обратной дороги не будет?
– Понимаю, – кивнула я.
Кронштадтский снова надолго замолчал, сосредоточенно размышляя.
– Так значит, ты упорно выслеживала меня несколько дней, не побоялась сыграть со мной в покер и даже пыталась дурить меня только ради того, чтобы попасть в команду Прохора?.. Что ж, ты можешь ему понравиться! Только для начала нужно будет пройти небольшую проверку. Давай сделаем так. Если ты не передумаешь, то встречаемся завтра в восемь утра в кафе «Маркони». Я буду ждать тебя у окна за самым дальним столиком. Если не появишься до половины девятого, то я буду считать, что дело сорвано. И тогда больше уже не пытайся искать меня. И на встречу с Прохором Федосеевым не рассчитывай.