Шрифт:
Дарья ВАРДЕНБУРГ
Козловский
Из дверей выходили студенты, Сычев поймал одного за рукав.
– У тебя Козловского лекция была?
Тот кивнул.
– Свободен.
Студент отвернулся и начал спускаться по ступеням. Мимо проскочили две в вязаных шапках. Наверное,
– Эй!
– крикнул Сычев.
Студент резко обернулся.
– А Сычева знаешь?
– Он у нас не вел.
– Студент натянул на голову капюшон и зашагал по дорожке к воротам.
Сычев спустился вниз и подошел к скамейке, стоявшей напротив центрального входа. Сел на спинку, поставив ноги на сиденье, и закурил. Рядом стояли первокурсницы. Левая, в белой шапке, что-то рассказывала, широко раскрывая глаза и притоптывая. Правая, в розовой шапке с глупым помпоном, слушала левую и улыбалась краем рта.
– Здрасте!
– хором сказали студентки.
Мимо прошел человек с портфелем, в пальто и без шапки. Он кивнул в ответ, переложил портфель в другую руку и зашагал дальше. Сычев бросил окурок в снег, спрыгнул со скамьи и быстро пошел за ним.
Человек вышел за ворота. Сычев шел сзади, глядя на сутулую спину. На углу они свернули направо, в переулок, и пошли вдоль железной ограды. Сычев оглянулся: людей рядом не было.
– Ты Козловский?
Человек остановился и, обернувшись, кивнул. Сычев подошел ближе.
– Я вас знаю, - сказал человек.
– Вы его сын.
Сычев начал снимать перчатки, но передумал.
– Примите соболезнования.
– Козловский смотрел ему в лицо.
– Я звонил вашей матери...
– Замолчи.
Козловский сделал шаг назад
– Ты взял деньги, - сказал Сычев.
– И не отдал.
– Не понимаю.
– Ты даже не собирался отдавать.
– Не понимаю.
– Ты его обманул.
Козловский тяжело дышал, изо рта шел пар. Губы у него были сухие и потрескавшиеся. Сычев перевел взгляд на переносицу.
– Он мне сам сказал.
От удара Козловский упал.
– Встань, - сказал Сычев.
Тот помотал головой. Сычев нагнулся, схватил его за воротник пальто и попробовал поднять. Козловский не шевелился, из носа капала кровь. Какая-то женщина крикнула: "А вот милицию!". Сычев выругался, и Козловский закрыл глаза.
– Черт с тобой!
Он разжал руки и быстро зашагал прочь. Свернул в какой-то двор, пересек его, оказался в следующем и, увидев открытую дверь, вошел в подъезд. Дом был пятиэтажный, Сычев поднялся на последний этаж и, сев на лестнице, укусил себя за руку. На площадку вышла женщина с помойным ведром. У нее были ярко-рыжие кудрявые волосы и тонкие ноги.
– Ты чей, солдат?
– спросила она и рассмеялась, открывая красный рот.
Сычев встал и, вытирая лицо, пошел вниз. Выйдя из подъезда, он свернул влево и оказался на улице. Рядом был вход в метро, кричали продавцы еловых веток, выл одноногий у таксофона. Люди толкались и скользили по льду, их было слишком много. "Мама, дай руку!" - крикнул рядом мальчик. Сычев развернулся и побежал вниз по улице. Сначала он задыхался, но потом стал считать шаги - раз, два, вдох, раз, два, выдох, - и все прошло.