Козыри богов
Шрифт:
– И кто же всё это, позвольте спросить, понапридумывал?
– Так, Рани, опять же...
– смущённо отвёл глаза Муму.
– Ныне он не адмирал более - где уж на нашей речушке адмиралить! Ныне он главный веломудр Храма Светлого. Сам придти не мог, ибо началось Большое Восхваление Светлого. А эта служба надолго.
– Ладно, со всем этим потом разберёмся. Меня сейчас больше другое интересует. Я хочу видеть Та и своего сына.
При этих словах все трое как-то встревожено переглянулись. Потом Муму долго прокашливался, явно собираясь то ли с мыслями,
– Вишь ли, э-э... Светлый, - наконец начал он.
– Тут, понимаешь ли, такое вот дело... Сейчас ну никак не можно!
– А в чём, собственно говоря, дело?!
– не выдержав, вспылил я.
– Вы что, собираетесь запретить мне с ними встретиться? После того, что сейчас узнали? У вас ничего не выйдет!
– Не о том я!
– отрицательно помахал перед собой ладонью Муму.
– Я ж сказывал, Большое Восхваление Светлого началось. Там она быть должна, с народом. А дело это долгое, аж до самого завтрашнего полудня.
– Что ж, до завтрашнего полудня подожду. Дольше ждал.
– Вот и славно. А до той поры прошу пожаловать к столу праздничному. Подкрепимся, чем Оба послали, да за хмельной чарочкой вспомним времена славные, старинные!
– Весьма кстати!
– обрадовался я.
– А то ведь я с утра не ел. Да ещё в футбольном матче сил поистратил. Кстати, как там мой "Амкар"?
– Сделали мы их!
– самодовольно улыбнулся Петя.
– Но трудно-о! Здорово ты их натаскал. Уже подумываю кое-кого к себе в команду переманить. А заодно и в гвардию.
– Просим пожаловать тебя, Светлый, в терем!
– гостеприимным жестом простёр руки к дверям Муму.
– Благодарю. Вы с Петей ступайте, распорядитесь там. Мы с А-Ту чуть попозже подойдём - я хочу с ним один вопрос обсудить. Приватно.
– При чём?
– не понял старший герасим.
– Не при чём. Наедине.
– А, понятненько. Ну, как прикажешь, Светлый!
Муму и Петя с поклоном удалились.
– Послушай, что я тебе хочу сказать, А-Ту...
– начал было я, но бепо меня перебило:
– Нет, Светлый! Сначала послушай, что я тебе скажу, - А-Ту подошло ближе и заговорило шёпотом.
– Бежать тебе нужно из Пармы, бежать не медля!
– Как?..
– опешил я.
– Да как угодно: хоть вплавь по речке, хоть пешком через тайгу! Не нужен ты здесь ни как святой, ни как правитель. Даже как простой горожанин не нужен. А потому убьют тебя сей же день.
– Но кто?
– А вот они и убьют - старший герасим и генерал гвардии. Не сами, вестимо, но по приказу ихнему.
– Муму и Петя? Меня? Но за что? Ты считаешь, что они мне не поверили? Считают меня самозванцем?
– Поверили, так же, как и я. Будь по другому, тебя бы казнили прилюдно. Сейчас же собираются убрать втихаря.
– Но мы же всегда были друзьями...
– Друзьями они были до тех пор, пока из чаши власти не хлебнули. Это тогда, десять лет назад никто не решался принять бразды. А нынче для них каждый, кто хоть малейшую угрозу для их правления представляет, злейший враг.
– Вот как... Но я не
– Мне жаль тебя огорчать, но их здесь нет, Светлый.
– Как это - нет?! Я своими глазами её сегодня видел!
– Ты видел не её. Нынче другая женщина носит её имя. Светлая лад-лэд-ди-ма Та не смогла благополучно разрешиться от бремени. Её дочурка тоже не выжила. Прости за скорбную весть.
– Дочурка? Разве не сын?
– спросил я почти машинально.
– А тут уж дела государственные пошли. Совет решил: нельзя допустить, чтобы народ остался без почитаемой лад-лэд-ди-ма, а Парма - без наследника. Вот сообща и решились на подмену. Как записано в секретном протоколе, "не корысти собственной ради, а для поддержания порядку". Привели тайной тропой с дрогоута девушку, фигурой схожую. С тех самых пор лад-лэд-ди-ма якобы в знак скорби по тебе, ушедшему, лица никому не открывает. Ну и, сам понимаешь, инфант-лэд Тарди... Не твоей он крови, подменыш.
Та больше нет. Нет и никогда не будет. Я её никогда не увижу. Тогда зачем я здесь? Что мне до этого города? Ни мне он не нужен, ни я ему. Люди приспособились жить и без своего бывшего покровителя. Их быт устоялся. Они не хотят ни перемен, ни потрясений. Это естественно. За десять лет Олин Апри перестал быть человеком. Здесь, в Парме, он стал легендой, божеством, в других местах Ланелы - проклятием. И в том, и в другом случае прикасаться к нему опасно. Да и бессмысленно. Что ж, забудь о нём, Ланс из Реголата, и иди своей, новой дорогой. Со старой тоской в груди.
– Ну что ж, - вздохнул я.
– Раз тут такие дела, то лучше мне уйти. Пожалуй, даже не прощаясь.
– Трудно это будет, - отозвалось А-Ту.
– Генерал Петя привёл с собой два взвода скорострельщиков. Снаружи дожидаются. Вроде бы как для почёта. Приказано им сопроводить тебя в трапезную. А какие наставления сверх того им дадены, могу только догадываться.
– Понятно... Что ж, тогда я уйду отсюда другим путём. Узилище - пристрой. Что находится за стенкой?
– Поварня.
– Вот через неё и уйду. Только перед тем, как навсегда покинуть здешние места, хотелось бы с тобой ещё поговорить. Сейчас уже для этого нет времени. Где мы можем встретиться? Может, в едальне?
– Там тебя, лишь только хватятся, первочерёдно искать начнут.
– Тогда, может быть, у Мири Дозорова в доме?
– Нет, ни в городе, ни окрест тебе не укрыться. Выбирайся за стену, к воротам, что на закат. От них дорога идёт и через полсиля в лес заходит. А ещё через полсиля сосна приметная. Возле неё меня и ожидай. Сейчас я скажу страже, чтобы тебя не беспокоили, однако вскоре всё равно хватятся, так что поторопись.
А-Ту вышло. Я, не тратя времени даром, прорезал Мечом лаз в стенке, перебрался в соседнее помещение и, сделав ручкой остолбеневшим подле бурлящих котлов и скворчащих плит поварам, вышел через дверь. Чуть поплутав по коридорам терема, вышел на площадь возле стадиона и затерялся в празднично шумящей толпе.