Козыри судьбы
Шрифт:
— Что его интересовало конкретно?
— Не мог ли ты осуществить поставку незаложенного компьютерного хозяйства и удержать инвесторов от суда — вот что я понял из разговора.
Льюк хлопнул рукой по баранке.
— Бессмыслица какая-то, — сказал он. — Причем полная.
— Я еще подумал, что, может быть, его специально наняли провести расследование — или просто припугнуть тебя и дать знать, что с людьми, о которых ты говорил, ну, теми, которые в это дело вложились, следует вести себя честно.
— Мерль, ты думаешь, я такой идиот, что потратил зазря кучу времени, выкапывая инвесторов, прежде чем не удостоверился, есть ли во что вкладывать деньги? Кроме тебя, я ни с кем об этом не
Я покачал головой, но вспомнил те несколько слов на тари.
Почему нет?
— Еще он спросил, не слышал ли я, чтобы ты когда-нибудь упоминал страну под названием Янтарь.
Когда я это сказал, Льюк смотрел в зеркало заднего обзора и так дернул баранку, что машина внезапно вильнула.
— Янтарь? Это что, шутка?
— Нет.
— Странно. Тогда, скорее всего, совпадение…
— Что?
— На прошлой неделе я слышал упоминание о стране грез под названием Янтарь. Но никому ни разу не повторял. Это была просто пьяная болтовня.
— Кто? Кто это сказал?
— Один знакомый художник. Мозги набекрень, но парень очень талантливый. Его зовут Мелман. Мне вполне нравится, как он рисует, я даже купил кое-что из его работ. Я заехал посмотреть, не сделал ли он чего новенького, пока меня не было в городе. Картин никаких не было, но я все равно просидел у него допоздна, мы разговаривали, пили и курили ту дрянь, которая у него была. Он здорово набрался под занавес и стал говорить о магии. Я имею в виду не карточные трюки. Всякие ритуалы, понимаешь?
— Да.
— Ну, а чуть погодя он мне кое-что показал из этого репертуара. Может, все потому, что я тоже сильно поддал, но, честное слово, получалось у него будьте-нате — он левитировал [45] , вызывал столбы огня, заклинал, материализовал чудищ. Наверное, в том, что он мне подсунул, была «промокашка» [46] . Но убей меня, это было весьма похоже на правду!
— Угу.
— Короче говоря, — продолжал Льюк, — он упоминал что-то вроде города-архетипа. Не могу сказать, на что он в его речах был больше похож — на Содом с Гоморрой или на Камелот [47] , — каких только прилагательных он не использовал. Он называл этот край Янтарем и сказал, что управляется он семьей полупсихов, сам город населен ублюдками и каким-то людом, чьи предки пришли из других мест века назад. Тени семьи и города вроде бы действуют в большинстве основных легенд, ну и тому подобная чепуха. Я так и не выяснил, то ли это была такая метафора — он вообще ими сыпал напропалую, — или же он и на самом деле во все это верит. От него я и услышал про эти края.
45
Левитация — способность летать по воздуху без приспособлений, особенно в результате применения сверхъестественных сил, превозмогающих гравитацию.
46
«Промокашка» — кусок промокательной бумаги, пропитанный ЛСД.
47
Содом и Гоморра — в предании из Ветхого Завета древние города, известные тотальным падением нравов их жителей, за что они были испепелены огнем небесным. По-видимому, предание имеет историческое основание, так как местность, в которой, по Библии, были расположены Содом и Гоморра, в древние времена была затоплена водами Мертвого моря, южные безжизненные берега которого
Камелот — город, в котором, по легенде, расположен двор и дворец короля Артура, вероятно, возле Эксетера в Англии.
— Интересно, — сказал я. — Мелман умер. А дом его сгорел несколько дней назад.
— Я не знал. — Он опять заглянул в зеркало. — Вы были знакомы?
— Встречались… после того, как ты уехал в последний раз. Кински сказал, что Джулия у него бывала, и я ходил выяснять, что он может рассказать о ней. Видишь ли… ну… Джулия умерла.
— Как это случилось? Я видел ее на прошлой неделе.
— Самым жутким образом. Ее убило какое-то странное животное.
— Господи!
Льюк вдруг затормозил и съехал с дороги на широкую обочину. За ней начинался довольно крутой, поросший деревьями склон. Среди стволов вдалеке я разглядел крошечные огоньки города.
Льюк вырубил двигатель и погасил фары. Потом вынул из кармана «дарэмовскую» табачную пачку и принялся скручивать сигарету. Я мельком увидел, что он снова смотрит на зеркало.
— Что это ты так часто в него заглядываешь?
— Я почти уверен, что всю дорогу от «Хилтона» за нами едет машина. Большей частью она держалась в нескольких поворотах позади. А сейчас, похоже, исчезла.
Он зажег сигарету и открыл дверь.
— Выйдем подышим воздухом.
Я пошел за ним, и несколько минут мы стояли, разглядывая открывшийся перед нами простор; лунный свет лился так ярко, что тени некоторых деревьев почти дотягивались до нас. Льюк бросил сигарету и затоптал.
— Дерьмо! — сказал он. — Слишком все это запутано! Я знал, что Джулия водится с Мелманом, о’кей? Я пошел ее проведать вечером после того, как встречался с ним, о’кей? Я даже передал ей небольшой пакет, который он просил ей отдать, о’кей?
— Карты, — сказал я.
Льюк кивнул.
Я вытащил их из кармана и протянул ему. Он глянул на них мельком в том сумраке, который нас окружал, и опять кивнул.
— Они, — сказал он. Затем: — Тебе она все еще нравилась, так ведь?
— Да, наверное, нравилась.
— Ох, дьявол, — вздохнул он. — Ладно. Есть некоторые вещи, о которых мне придется тебе рассказать, дружище. Не все из них покажутся тебе приятными. Погоди минуту, я их должен немного разложить по полочкам. Ты уже впутал меня в одну большую проблему — или я сам впутался, поскольку кое-что для себя уже решил.
Льюк пнул камешки, и они покатились с холма.
— О’кей, — сказал он. — Во-первых, отдай мне карты.
— Зачем?
— Я хочу разорвать их на конфетти.
— Черта с два ты это сделаешь. Зачем?
— Они опасны.
— Это я уже знаю. И буду держать их крепко.
— Ты не понимаешь.
— Так объясни.
— Это не так-то просто. Мне придется решить, что я могу сказать, а что нет.
— Почему бы просто не рассказать мне все?
— Не могу. Поверь мне…
Как только прозвучал первый выстрел — пуля срикошетила от камня справа от нас, — я повалился на землю. Льюк — тот падать не стал. Он побежал зигзагами к роще деревьев по левую руку, откуда раздалось еще два выстрела. В ладони у него что-то блеснуло, и он это уже держал перед собой.
Льюк сделал три выстрела. Наш противник — еще один. После второго выстрела Льюка я услышал, как кто-то сдавленно вскрикнул. К тому времени я был на ногах и бежал туда с камнем в руке. После третьего выстрела я услышал шум упавшего тела.
Я добрался до Льюка, когда он уже переворачивал тело, и успел заметить, как нечто вроде легкого облачка голубого или серого тумана вылетело изо рта мужчины, поднялось над его выщербленным зубом и уплыло прочь.
— Что это была за чертовщина? — спросил Льюк, пока оно уплывало.