Козырная карта

Мейер Сьюзен

– Да.

– Ваши родители здесь.

– Мои родители здесь?

Медсестра кивнула, широко улыбаясь.

– Не узнать Паркера Маккензи невозможно. Они сказали, что всю ночь ехали сюда из округа Колумбия.

– О, замечательно!

– Почему бы тебе не отвезти их домой? – спросила Саванна.

– Саванна, я здесь ради тебя.

– Знаю, но ты не обязан здесь находиться. Все идет нормально.

Он погладил ее по голове.

– Это наш ребенок.

– Наш ребенок, и… моя ошибка. Да, ты отец этого

ребенка. Но я тебе не доверяю. Почему бы тебе не уйти? После родов наши адвокаты разберутся, как быть…

Она ахнула и приподнялась на кровати. Итан заподозрил, что у нее очень сильная схватка. Он потянулся к Саванне, пытаясь ей помочь.

– Саванна…

– Нет, пожалуйста! – Она сделала знак медсестре. – Я не хочу, чтобы ты был здесь.

– Саванна!

– Уходи!

Саванна вновь застонала от боли, и к ней подбежала медсестра. Итан беспомощно стоял рядом.

Медсестра с укором взглянула на него.

– Почему бы вам и впрямь не уйти? Повидайтесь со своими родителями. Я позову вас, если что-нибудь случится.

Когда Итан вышел, родители сразу его увидели и бросились к нему.

– Что происходит?

Итан провел рукой по затылку.

– У нее все в порядке. Немного ворчит…

Его мать пытливо посмотрела на него.

– Не хочет, чтобы ты был в палате, да?

Он покачал головой.

– Не расстраивайся, – сказала Пенни. – Я точно так же обращалась с твоим отцом после нескольких часов боли. Пойду поищу торговый автомат, чтобы ты мог выпить кофе. Это будет долгая ночь.

Мать Итана подошла к лифту и нажала на кнопку. Когда за ней закрылись дверцы лифта, Паркер Маккензи повернулся к сыну.

– Ты что-то натворил, верно?

Итан лишь рассмеялся в ответ.

– Я это знаю. Потому что именно поэтому меня вышвырнула твоя мать, когда тебя рожала. Я сказал какую-то глупость. – Он покачал головой. – Роды продолжались несколько часов, и я устал так же, как она. Она кричала от ужасной боли. – Он взглянул в глаза Итану. – А я…

– Что ты сказал?

Паркер вздохнул.

– Я сказал: «О, хватит, тебе не может быть так уж больно».

Итан расхохотался.

– Удивительно, что она тебя не застрелила.

– Она будет об этом помнить до самой смерти. Так какую глупость ты сказал Саванне?

– Сегодня я не говорил ничего. Но несколько недель назад обвинил ее в том, что она мне лжет.

– В чем именно она солгала?

– Папа, это очень длинная история. Рассказывать ее сейчас вряд ли уместно.

– Тебе поможет, если я тебе скажу, что кое-кто в Национальном комитете узнал о неприятностях ее брата в клинике, где он работал?

Итан поднял на отца глаза.

– Так ты все знаешь? Мы пытались тебя защитить…

– Так же, как член комитета. – Паркер похлопал Итана по руке. – Не беспокойся. Наверное, когда ты обвинил Саванну во лжи, речь шла о ее брате и о банке спермы.

–

Ей показалось, будто в документах есть ошибка, которая может доказать, что я – не отец ребенка. Но она не сразу рассказала мне об этом, поэтому я и рассердился, потому что она мне солгала. Когда же понял, что она не лгала, что на самом деле лишь пыталась меня защитить и что я люблю ее… было слишком поздно.

– Ты ее любишь?

Итан вздохнул и провел рукой по волосам.

– Да. Черт побери. Да!

– И ты сказал ей об этом?

– Сказал один раз.

– Что произошло?

– Она мне не поверила.

– Что ты собираешься делать?

– Не имею никакого представления. Я ей нужен, но она не желает принимать мою помощь.

– Она просит тебя уйти, потому что чувствует: ты не хочешь там находиться. Ты должен доказать обратное. Должен оставаться с ней, пока все не закончится, как бы плохо она с тобой ни обращалась. Потому что именно так ты докажешь свою любовь, сынок. Если ты действительно ее любишь и хочешь сохранить этот брак, ты должен будешь принять и ее брата.

– Но он…

– Как ты думаешь, Демократическому национальному комитету нравится дядя Лео?

Итан подумал о младшем брате Пенни Маккензи, до тридцати двух лет был профессиональным студентом, организовывал демонстрации, влипал в различные неприятные истории. Он рассмеялся.

– Нет.

– А я никогда не говорил ему ни слова… знаешь, почему?

Итан покачал головой.

– Каждый имеет право совершать ошибки и учиться. Брат Саванны, разумеется, безответственный человек. Но ради того, чтобы у тебя была хорошая жена и, вероятно, великолепные дети… я думаю, что ради этого можно с ним видеться несколько раз в год.

Итан тепло улыбнулся отцу. Он пошел в родильную палату и увидел, что у Саванны очередная схватка. Он подбежал к ней.

– У меня все в порядке, – недовольно проговорила она.

Итан рассмеялся, потом поцеловал ее в лоб.

– Нет, у тебя не все в порядке. Тебе больно, и я здесь, чтобы тебе помочь.

– Мне не нужно…

– Ты права. Я тебе не нужен. Но с твоей стороны было бы умно желать, чтобы я был здесь, потому что я хочу быть здесь.

– Нет, не хочешь.

– Да, хочу.

– Хочешь увидеть, как родится твой ребенок? Это теперь модно.

Казалось, боль, которую чувствовала Саванна, утихла. Итан повернул жену лицом к себе.

– Я хочу быть здесь, потому что люблю тебя. Тебя. Да, я люблю ребенка. Но сейчас, в эту самую минуту и последние четыре месяца я люблю тебя. Тебя.

Он слегка приподнял ее за плечи и поцеловал в губы, так же страстно и жадно, как в ту волшебную ночь.

– Я, наконец, понял, что даже не знаком с твоим братом. Я сужу его по одному его поступку, который объясняется исключительно его любовью к тебе. Я ошибался. Извини.