Козырной стрелок
Шрифт:
— Но нам разрешено проведение отдельных сторонних мероприятий с целью привлечения средств для ремонта здания и выплат задолженностей но зарплате... Ведь уже были прецеденты... Тем более это палеонтологи. Ученые...
Конференц-зал и столовая УВД были лучше, чем зал самого шикарного ресторана. Для авторитета Папы лучше.
В назначенный день приглашенная на поминки братва собралась в дорогом зале известного в городе ресторана.
— Не поскупился Папа, — одобрительно судачила братва, в общем-целом не очень удивляясь
Приглашенные еще не расселись, когда в зал вышел метрдотель. В черном, приличествующем случаю смокинге.
— Господа! — обратился он. Братва оживилась.
— Горячее давай! — крикнул кто-то.
— И водяру!..
— Господа, — повторил метрдотель, не обращая внимание на шум. — У меня небольшое объявление. Этот зал сегодня не обслуживается. Я прошу вас пройти в гардероб и пройти к выходу из ресторана...
— Ты что? С ума съехал?
Кто-то схватил метрдотеля за грудки.
— Я тебя счас урою...
— Не базлайте, — тихо, но так, что его услышали все, сказал появившийся в дверях Папа. — Собирайтесь и выходите. Телеги у порога.
Братва, недовольно ворча, потянулась к выходу.
У крыльца стояла колонна автобусов.
— Чудит Папа, — усмехалась братва, забираясь в «Икарусы».
Автобусы ехали недолго. Но маршрут их был братве непривычен. И ненрияген. Автобусы повернули направо, потом снова направо, чуть продвинулись и въехали в открытые ворота... комплекса зданий окружного Управления внутренних дел.
— Все! Амба! Ссучился Пана! — ахнула братва. — В ментовку сдал! Оптом!
— Выходи по одному! — скомандовали подручные Папы. Прибывшие на поминки гости вышли из автобусов.
— Приветствую участников второго Всероссийского слета палеонтологов! — радостно выкрикнула методист-распорядитель конференц-зала, распахивая входную дверь. И увидела настороженно-хмурую, ощерившуюся злобными ухмылками толпу.
— Ну?!
— Приглашаю... Участников... палеонтологов, — сошла на нет распорядитель и юркнула обратно в дверь.
— Проходите, проходите, — подтолкнули вперед толпу подручные Папы.
— Куда?
— В ментовскую шамовку.
— Так это что значит?..
— Так, значит, это?!
— Ну Папа!.. Чтобы в ментовке и поминки!.. Чтобы под самым боком у Хозяина! В цвет попал Папа. В самый цвет...
Да, такого, чтобы преступный элемент собирал свое толковище в здании, принадлежащем Министерству внутренних дел, еще не было!
Успокоившаяся братва, горланя и вертя глазами во все стороны, повалила внутрь, щупая по дорою дорогую лепнину стен, пепельницы и тяжелые портъеры.
— Во, блин, мусора дают. Нам — голые шконки и парашу, а себе — бархат на стены...
Работники зала испуганно жались к стенам, сходя с пути толпы
«Странные они какие-то. Вроде как ученые, а на вид, ну, чистые урки», — удивлялись они про себя.
— Кого вы мне сюда привели? — возмутился директор зала — Какие же это палеонтологи? Они на палеонтологов не похожи!
— А на кого, по-вашему мнению, должны быть похожи палеонтологи? — спросил благообразный, потому что еще совсем недавно заведующий кафедрой юридического института, помощник Папы по правовым, финансовым и прочим хитрым вопросам.
— Ну не знаю...
— Они же как геологи — всю жизнь в поле. Всю жизнь что-нибудь копают или рубят в вечной мерзлоте, — успокоил директора юрист. — Естественно, от цивилизации отвыкают. Вы бы тоже отвыкли, если полжизни в командировках.
— Что, такие длинные командировки? — удивился директор.
— От двух до семи лет. В зависимости от темы диссертации и от того, какой научный руководитель попадется. Директор дернулся.
— Ну и, кроме того, вы сами ходатайствовали перед начальством о предоставлении нам вашего зала...
Зал действительно выбивал директор. И, значит, отвечать за все, что в нем происходит, тоже ему. В первую очередь ему! Как минимум, креслом отвечать.
— ...За что вы, согласно нашему, между вами и нами, договору, получили соответствующее материальное вознаграждение, — добавил юрист.
— Если как геологи, то конечно. Геологи, они в тайге сильно дичают, — примирительно согласился директор.
В конце концов, откуда он мог знать, что палеонтологи выглядят именно так, а не иначе. Он вообще ни одного живого палеонтолога в своей жизни не видел! И дай Бог, чтобы больше не увидел...
В конференц-зале окружного УВД, где обычно проходили торжественные заседания и вручения ценных подарков, на обитых красной парчой креслах сидела, грызла ногти, сплевывала сквозь зубы и злобно пялилась на стены разномастная, от «бойцов» до «бригадиров», братва. На стенах были изображены маслом картины из милицейской жизни: мусора, принимающие присягу, мусора с пистолетами, отлавливающие и допрашивающие братву, мусора, принимающие правительственные награды, и мусора, отдыхающие в кругу семьи.
— Тот мордатый, что слева, на моего следака похож. Гада, — сказал один из гостей.
— Они все друг на друга похожи, — ответил другой. — Всех бы их на перо...
— Чего зенки пялите, — усмехнулся Папа, — легавых не видели?
Все обернулись на голос. И мгновенно замолкли. Папа вышел из-за кулис на сцену. И сел в президиум. В котором сто раз до него сиживало самое высокое милицейское начальство. Папа сел не за стол. Папа сел на стол. Сверху. И уперся взглядом в зал. Все затихли и напряглись, ожидая его слова. И Папа начал свою, которая потом передавалась из уст в уста, речь.