Козырной стрелок

Ильин Андрей

Глава 43

— Как так не все трупы? — удивился следователь Старков.

— Так не все. Был еще один. Который почему-то не попал в протокол, — радостно ответил стажер. Хотя чему тут радоваться...

— С чего ты взял? Что еще один?

— Его свидетели видели. Еще живого. И потом тоже видели. Уже мертвого.

— Какие свидетели?

— Женщина из 37-й квартиры. И мужчина из 21-й.

— А с чего ты взял, что его в протоколе нет? Если они его видели.

— Я им фотографии потерпевших показывал. Так они сказали,

что там не все. Что еще одного не видят.

— Ничего не понимаю. Куда же он мог деться? Если был.

— Может, его свои выкрали?

— Зачем? Зачем им покойник? Который ничего никому рассказать не может?

— Например, для захоронения. Какого-нибудь торжественного. Может, он их главарь был. И они поклялись...

— Ты чего несешь?

— Но ведь говорят, что когда погибает их...

— Кто говорит?

— Люди.

— А про пирамиды и мавзолеи люди не говорят? На могилах павших щипачей и мокрушников? И про слагаемые в их честь саги.

— Вы меня неправильно поняли...

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Только начали по второму кругу потерпевших проверять, и сразу сюрприз. В виде недостающего покойника. Который то ли был, то ли не был.

Отчего же его раньше не заметили? Если был, сам себя спросил Старков. И сам себе ответил.

Оттого и не заметили, что следствие галопом гнали. Начальство гнало. Чтобы по горячим следам... Чтобы побыстрей о раскрытии дела отчитаться.

А ведь он говорил, еще тогда говорил, надо проработать потерпевших. Досконально, от дня рождения до самой смерти. Чтобы понять мотивы преступления. Но не дали. Предложили сосредоточить все усилия на казавшемся в тот момент главном направлении. На поимке убийцы.

При чем, говорили, здесь потерпевшие, когда убийца установлен? Когда есть отпечатки пальцев и акты экспертиз. Вглубь копают, если преступник неизвестен. А здесь известен! Поэтому вам преступника ловить надо, а не выяснять биографии покойников. О мотивах он потом сам расскажет. Во всех подробностях.

Новые начальники мыслили по-новому. В рамках перестройки и демократизации органов правопорядка, путем повышения, ускорения и своевременного предоставления по этому поводу отчетности. Для чего периодически собирали работников следственного аппарата и требовали ускорить темпы раскрытия преступлений, с одновременным снижением материально-технических затрат и повышением демократичности процесса следствия на всех этапах. В милиции было всё то же самое, что в стране. Не могло быть иначе.

Теперь, когда дело застопорилось и тем попортило отчетность за текущий период, о потерпевших вспомнили. И вкатили следователю Старкову выговор. За недоработки, допущенные в ходе ведения следствия.

Следователь Старков оказался крайним.

И останется крайним, потому что должность у него такая.

Как у стрелочника.

— Ладно, поехали на Северную, — сказал Старков. — Пока поезд с рельсов не сошел.

— Какой поезд? — не понял стажер.

— Пассажирский... Поехали, поехали.

— Зачем? Я там уже был. И все

узнал.

— А вдруг не все?

Стажер и Старков вышли на улицу и сели в трамвай. Машины были разобраны более значимыми, чем бригада местных следователей, важняками.

— Федорова Зинаида Петровна? — спросил сквозь дверь Старков.

— Да. А вы кто?

— Мы из милиции. Вот мое удостоверение. Напротив глазка.

Дверь открылась.

— Ко мне часто следователи ходят, — довольная своей значимостью, сказала женщина. — И вот вы тоже.

— Вы бы не могли рассказать о происшествии, свидетелем которого вы были...

— Я же вам уже рассказывала. И ему тоже, — рассмотрела женщина следователей. — Зачем вы опять пришли?

— Но ведь я вашего рассказа не слышал! — сокрушенно сказал Старков. — Вернее, слышал в авторизованном пересказе. А хотелось бы из ваших уст. Потому что ваша память и ваша способность замечать детали, необходимые для следствия...

Зинаида Петровна растаяла и привычным жестом штатного экскурсовода пригласила гостей на лестницу.

— Вот здесь и происходили кровавые события того памятного дня.

— А по существу нельзя?

— Не мешайте, молодой человек. Я лучше знаю, что и как рассказывать. Я стольким это уже рассказывала... И никто не жаловался. Давайте пройдем сюда. По этой лестнице в тот день снизу вверх бежали те преступники. А здесь лежали эти.

— Кто «те», кто «эти»?

— Те — которые бежали. Эти — которые лежали. Неужели непонятно? Эти, которые лежали, хотели убить меня. Но им помешали те, что бежали снизу, и эти убили их.

— Хотели убить вас? — удивился стажер. Старков закашлял и многозначительно посмотрел на стажера. Мол, думай, о чем спрашиваешь!

— Меня! — гордо ответила женщина. — Вот вы, молодой человек, иронизируете, а я чуть не погибла. Два раза! Об этом все знают.

Старков изобразил на лице живой интерес.

— Он давно за мной охотился, — доверительно сообщила женщина. — Сразу после того, как убил моего соседа. Он ему зубы спилил! Представляете! А я его видела. И он пришел сводить со мной счеты. Он бы обязательно убил меня, если бы не подоспели те.

— К вам подоспели?

— Может быть, и ко мне, — многозначительно сказала женщина.

— А вы ничего не преувеличиваете? — все-таки не удержался и спросил стажер.

— А зачем бы он тогда приходил в этот подъезд? Первый раз. И потом еще через два дня? — привела веский довод Зинаида Петровна. — Я, молодой человек, его возле своей двери два раза видела! И оба раза с пистолетами! Вы что думаете, я идиотка, что не понимаю, зачем он ко мне два раза приходил. С пистолетами. Я уже вашим начальникам писала, просила оградить от преследующей меня банды убийц, а мне никто не ответил. Почему мне никто не ответил? Ведь он может прийти сюда снова! Он знает, что я самый главный свидетель. Который видел его в первый раз. И во второй и третий тоже! А вы знаете, что делают со свидетелями такие бандиты, как он? Вы хотя бы кино смотрите?