Крадущиеся тени
Шрифт:
– Если не считать тех случаев, когда ты помогала полиции, – уточнил Бен.
– Да, если не считать этих случаев. – Кэсси слегка нахмурилась. – Я никогда не стремилась делать карьеру. Мне просто хотелось, чтобы меня оставили в покое.
– А теперь?
– А теперь у меня есть это. – Она обвела жестом комнату. – Спасибо тете Алекс. Кроме того, она оставила мне множество книг, фильмов и всевозможных инструментов, так что мне есть чем заняться. Когда э того убийцу поймают, здесь больше не будет убийств в течение долгих лет.
– И тогда ты наконец обретешь
– Разве я хочу слишком многого?
– Как насчет семьи, Кэсси? Ты могла бы родить дочку и передать ей свои телепатические способности.
– Нет. Никакой семьи. Никаких дочерей. Передать свое проклятие детям? – Горькая улыбка искривила ее губы, в голосе, как показалось Бену, прозвучало сожаление, а не твердая убежденность. – Нет. Ни за что.
– А может, она не будет считать это проклятием. Кэсси пожала плечами:
– Может быть. Может быть, к тому времени, как она вырастет, мир станет иным. Может, люди перестанут испытывать стремление уничтожать друг друга. Может, изобретут лекарство от безумия, и в мире больше не останется монстров, кромсающих на части юных девушек. А может быть, солнце взойдет на западе.
– Ты же говорила, что не умеешь предсказывать будущее.
– Я и не умею.
– Как же ты можешь рассуждать о нем столь цинично?
– Извлекаю уроки из прошлого.
Бен встал и подошел к камину – якобы для того, чтобы водворить на место выпавшее из него полено. Но он так и не вернулся к дивану, остался у очага, глядя на языки пламени.
На. этот раз Кэсси не понадобились телепатические способности, чтобы прочесть его мысли.
– Знаю, – сказала она тихо, – я унылая пессимистка. Но трудно сохранять бодрость духа, когда всю жизнь имеешь дело с убийцами.
– Хочешь меня отпугнуть? – спросил Бен, не глядя на нее.
– Просто объясняю все как есть.
Кэсси откинулась на подголовник кресла, наблюдая за ним из-под полуопущенных ресниц. Она ощущала тупую боль глубоко внутри, словно ныли все кости, и, когда она смотрела на него, ей ничуть не становилось легче.
«Он тебя погубит».
Так ли это? А если и так, не все ли ей равно?
Кэсси знала, что она фаталистка. У нее были на то веские причины. За прошедшие годы все те мучительные, изматывающие часы, что она провела, проникая в жуткие замыслы извращенцев и маньяков, наблюдая их глазами за их же собственными чудовищными злодеяниями, наложили неизгладимую печать на ее душу. И с тех пор ничего не изменилось.
Зло продолжало убивать. Невинные продолжали погибать.
А она сообщала полиции, где искать трупы.
Поэтому ей ничего иного не оставалось, как верить в судьбу. Кэсси понимала, что такое судьба. Она давно убедилась, что бороться с судьбой бесполезно.
– Кэсси?
Может, у нее на лице отразились ее горькие мысли? Как бы то ни было, Бен встревожился. А она уже сама не понимала, зачем так долго сопротивлялась неизбежному.
– Просто объясняю все как есть, – медленно повторила она.
Бен подошел и присел на кофейный столик прямо напротив нее,
– Кэсси, мне не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что с тобой что-то происходит. В чем дело? Во мне? Это из-за меня ты страдаешь?
На один краткий миг Кэсси вспомнила другую руку, отчаянно хватающуюся за нее, но образ растаял, когда она заглянула в участливые глаза Бена и ощутила тепло его руки даже сквозь плотную ткань джинсов. Руки у него всегда были теплые.
Такие теплые…
– Конечно, из-за тебя, – прошептала она, улыбаясь.
Ее улыбка не рассеяла сомнений Бена.
– Я не хочу делать тебе больно, – сказал он.
– Тогда поцелуй меня.
Бен поднялся на ноги, схватил ее за обе руки и увлек за собой, так что ей тоже пришлось встать.
– Я не отказываюсь, – проговорил он тоном человека, желающего, чтобы его поняли правильно, – но… что произошло? Я готов был поклясться, что ты всего минуту назад считала эту идею неудачной.
– Разве женщина не имеет права передумать? В моем уставе такого правила нет, – отшутилась Кэсси.
– Вот оно что. – Руки Бена обвились вокруг нее, его губы сложились в улыбку, но глаза оставались серьезными. – Стало быть, теперь ты решила, что это удачная мысль.
Кэсси не собиралась лгать ему.
– Мне кажется… у меня с самого начала не было выбора.
Она посмотрела на свои руки, лежащие у него на груди, ощутила его тепло и силу и позволила себе прислониться к нему всем телом.
– Кэсси…
– Я тебе доверяю, – сказала она, потому что это было правдой. – И еще я… ты мне нужен.
Ей была необходима его теплота, его забота. А больше всего ей необходимо было знать, хотя бы раз в жизни, каково это – быть женщиной, желанной для мужчины. Она протянула руку и с жадным любопытством коснулась пальцами его губ, пытливо вглядываясь ему в лицо.
– Ты мне нужен, Бен.
В самом отдаленном уголке сознания у Бена возникло тягостное ощущение: он осознал, что ею движет безнадежность. Он снова видел фатализм Кэсси в действии. Она приговорила себя. Надо было отступить… Будь он сильнее, он бы так и сделал, но нет, это было выше его сил. Он мечтал о ней с того самого дня, как она впервые переступила порог его кабинета – настороженная, замкнутая, раздираемая внутренними противоречиями. Ее взгляд, взгляд загнанной лани, затронул его душу. Может, у нее и были сомнения на этот счет, но у него – никаких.
Он наклонил голову и накрыл ртом ее рот. В этом поцелуе не было нежности, лишь нетерпение страсти, но Кэсси мгновенно откликнулась, поднялась на цыпочки, чтобы крепче прижаться к нему, и доверчиво раскрыла губы. Она казалась почти бестелесной в его руках, но под этой хрупкой оболочкой скрывалась невероятная сила… и в то же время женственность. И страстность. Необычайно соблазнительное сочетание.
Бен душой и телом готов был поддаться соблазну, но все-таки нашел в себе силы спросить:
– Ты уверена?