Крадущийся охотник, затаившийся дракон
Шрифт:
«Единственного»? Жаль, а я до последнего надеялся, что Джен-Крыс и Джинг-Бык все-таки выжили, а их тела заменили какой-нибудь там крутой волшебной техникой, о которой я не знаю. Или, допустим, загримировали чужие тела так, что это не определяется при первичном осмотре… Глупо на это было надеяться, конечно – ведь тогда логичным было бы обнаружить и тела-обманки матери, отца и сестер. Но кто и когда не испытывал надежду, несмотря на утверждение, что это, де, «глупое чувство»?
– Жаль, что этот любознательный Лю Фан не смог задать несколько вопросов Дзе Боджингу. –
– О-о-о, пусть этот Фан-всезнайка не расстраивается! Его заботливая любящая матушка Лю Тинг исправила это упущение и уже задала все необходимые вопросы. – Скулы матери на миг вздулись, а ноздри гневно затрепетали. Но лишь на миг. – И теперь может сообщить своему любопытному мальчику, что, в отличие от своей первой жены, этот Боджинг – совершенно неинтересный собеседник… был. Пусть их предки теперь с ними разбираются – думаю, у них накопилось к этим… множество вопросов! А у наших – вопросов больше не осталось.
Ага… Второй раз называет свое имя. Значит, «мусолить» настоящее «императорское» имя – Лонг Туан – время пока еще не пришло. Ну, да я и не собирался.
– Не думаю, что этому Лю Фану было бы интересно разговаривать с чужими женами.
Мать солидно покивала:
– Я тоже думаю, что Лю Фан не так уж и много потерял. – Согласилась она. – К тому же это не очень прилично – мужчина не должен так настойчиво расспрашивать чужих жен. К тому же, это совершенно скучная и банальная история, мой мальчик, достойная лишь однократного упоминания в одной из сказок, что ты будешь рассказывать маленьким… – Она ехидно заулыбалась. – … медвежатам и лисятам. Хотя, если меня спросят, то этой Лю Тинг хотелось бы обзавестись еще и внучатами без хвостиков и ушек, из-за которых не придется выяснять отношения с кланами волшебных зверей. Ну, да кого интересует мнение этой глупой женщины… Ах, не слушай свою сентиментальную родительницу, Лю Фан! Не слушай!
Да ну его нахер! Пусть, вон, сестры отдуваются и обеспечивают вас легитимными наследниками! Чё сразу я-то?! Или сами берите этот вопрос в свои руки – раз есть силы участвовать во всех этих императорских интригах, значит, и на детишек силы должны найтись!
– Ох, матушка! – Заторопился я. – А давай вернемся к моему здоровью! Тем более, что я рад тебя порадовать – твой сын чувствует себя хорошо. Кроме увеличившихся сил, никаких последствий я не чувствую. К тому же, медведи согласились меня обучать ментальным техникам, и теперь о своем внутреннем состоянии я могу говорить более уверенно. Как и состоянии своего разума.
– Ты поступил очень мудро, сынок. – Довольно покивала мать. – Вся эта Великая Небесная или Божественная Сила – одна большая иллюзия, которой людям так приятно себя обманывать… и которой так удобно обманывать и соблазнять других. Разум – вот тот меч, который пронзит и Небеса, и… тех, кто успел на них забраться! И не передать словами, как рада эта мать, что сын ее столь внимательно отнесся к легендам о Ли-мудреце. Только вот… медведи, конечно, хорошие учителя во всем, что касается Цигун, однако… Помнишь, я тебе рассказывала притчи о Пань-пройдохе?
Я улыбнулся:
– Очень поучительные истории про этого простофилю, матушка. Я помню. Что же касается медведей, то мой нынешний учитель Цигун мне лоялен. Потому что я внимательно слушал ВСЕ твои истории.
– О-о-о… кажется, ты не только внимательно их слушал, но и очень внимательно и вдумчиво прочитал ТУ книжку, мой мальчик…
– Не только. Этот почтительный Лю Фан очень внимательно слушал уроки ВСЕХ своих мудрых учителей и теперь знает, что чем больше нитей в канате, тем он крепче.
– Жаль, что сия книга утеряна – ее мудрость не помешала бы твоим сестрам. С нашей стороны будет в высшей степени эгоистично возлагать миссию по продолжению нашего рода на тебя одного. Но не волнуйся, в свое время твоя мать тоже прочла ее от корки и до корки. Ах, я помню каждый иероглиф и каждую картинку из нее! – Мечтательно сообщила она.
– У батюшки в это самое «свое время» не было и шансов, не так ли? – Я постарался сдержать улыбку, так как в этот момент стала особенно заметно, в кого пошли мои сестры.
Матушка тихонько рассмеялась и шутливо погрозила пальцем. Но тут же стала серьезной:
– К сожалению, возраст не всегда идет рука об руку с мудростью. А старость, как известно, не всегда оставляет ум острым. Особенно, если переусердствовать в медикаментозных попытках его сохранения… в преклонном возрасте… с не очень компетентными целителями… в нервной домашней обстановке.
Я внимательно посмотрел на матушку. Помолчал. Очень уж паузы, которые она делала, были занимательными и… опасными. Осторожно забросил удочку:
– … и только мудрость Императора не подвержена десятилетиям, о которых истово молят Небеса его преданные подданные.
– Долгих лет Императору. – Согласно прикрыла матушка глаза.
– Долгих лет… Императору.
После этих слов я тоже почтительно поклонился… матери.
– Ах! – С деланным смущением отвела она глаза. – Но это еще неточно! Ты и сам должен это понимать, милый Фан! У Его Величества много других преданных подданных, столь же истово молящихся о долгом правлении… достойнейшего.
– Я буду это учитывать… во время своих странствий.
– Только остановись, пожалуйста, на трех! – С серьезными лицом посоветовала она. – Мы, женщины, ведь совершенно разные. Вот я, например, в случае появления второй, скорее всего оторву чьи-то бубенчики!
– Это я тоже… буду учитывать. Спасибо за твою мудрость, матушка!
– Думаю, эта полянка нам подходит. – Задумчиво произнесла мать, осматривая окрестности.
Мы шли и разговаривали минут десять. И, на мой взгляд, эта полянка ничем не отличалась от парочки других, которые мы миновали. Такая же ухоженная и аккуратненькая, как все полянки в лесу хулицзин. Видимо, значение имело только расстояние, на которое мы удалились от любопытных ушек сестер и Ханы.