Краем глаза
Шрифт:
Как обычно, с Барти у него сразу установился тесный контакт, разве что на этот раз Джошуа чуть больше шутил, то и дело вызывая у мальчика смех или улыбку, когда тот читал буквы таблицы Снеллена, предназначенной для определения остроты зрения. Потом он потушил свет в смотровой комнате, чтобы исследовать глаза на офтальмометре [54] и офтальмоскопе [55] .
Агнес, устроившейся на стуле в углу, показалось, что на это достаточно быстрое исследование у Джошуа ушло очень
[54] Офтальмометр — прибор для измерения радиуса кривизны передней поверхности роговицы и ее преломляющей силы.
[55] Офтальмоскоп — прибор для визуального исследования прозрачности глаза и осмотра глазного дна.
Закончив, Джошуа извинился и прошел в свой кабинет, оставив их в смотровой комнате. Вернувшись через пять минут, отправил Барти в приемную, где у регистратора всегда была наготове коробка с лимонными и апельсиновыми дольками.
— На некоторых выдавлена первая буква твоего имени, Бартоломью.
Искажения поля зрения, мешающие читать, в остальном не причиняли Барти никаких беспокойств. Так что дорогу в приемную он нашел без труда.
Как только за ним закрылась дверь, врач повернулся к Агнес.
— Я хочу, чтобы вы показали Барти специалисту в Ньюпорт-Бич. Франклину Чену. Он — прекрасный офтальмолог и офтальмологический хирург. В нашем городе с ним никто не сравнится.
Агнес сцепила пальцы с такой силой, что заболели мышцы предплечий.
— А в чем дело?
— Я не офтальмолог.
— Но вы что-то заподозрили.
— Я не хочу тревожить вас понапрасну…
— Пожалуйста, подготовьте меня. Джошуа кивнул.
— Пересядьте сюда.
Она села за столик, Джошуа опустился напротив. Прежде чем Агнес успела вновь переплести пальцы, взял ее руки в свои, загорелые, мозолистые.
— В правом зрачке Барти есть белое пятнышко… которое, я думаю, указывает на появление новообразования. Искажения зрения остаются, даже когда он закрывает правый глаз. Это означает, что с левым тоже что-то не так, хотя я не нашел в нем никаких отклонений от нормы. У доктора Чена завтрашний день полностью расписан, но он сделал мне одолжение, согласился принять Барти утром, до первого пациента. Так что выехать вам придется рано.
Ньюпорт-Бич находился в часе езды к северу от Брайт-Бич.
— И приготовьтесь к тому, что день будет долгим. Я практически уверен, что доктор Чен направит вас на консультацию к онкологу.
— Рак, — прошептала Агнес и тут же мысленно отругала себя за то, что произнесла это страшное слово вслух и тем самым дала опухоли право на существование.
— Мы этого еще не знаем, — покачал головой Джошуа. Но она знала.
Барти, веселый, как всегда, нисколько не волновался из-за проблем со зрением. Он ожидал, что все пройдет само собой, как насморк при простуде.
Куда больше его занимала «Красная планета», очень хотелось знать, что произошло после 103-й страницы. Когда они поехали к врачу, он взял книгу с собой, а на обратном пути, в машине,
— Джим, Френк и Уиллис попали в беду.
Агнес приготовила ему вкусный обед: хот-доги с сыром, картофельные чипсы. Рутбир [56] вместо молока.
Она не собиралась откровенничать с Барти, говорить ему правду, которой добивалась от Джошуа Нанна, частично потому, что известие очень уж потрясло ее.
[56] Рутбир (пиво из корнеплодов) — газированный напиток из корнеплодов с добавлением сахара, мускатного масла, аниса, экстракта американского лавра и некоторых других ингредиентов.
Но и привычная легкость разговора ей не давалась. Она чувствовала напряженность в собственном голосе и понимала, что рано или поздно мальчик догадается: что-то не так.
Она боялась, что ее страх окажется заразительным и, поддавшись ему, Барти не сможет в полную силу бороться с той гадостью, что завелась в его правом глазу.
Спас ее Роберт Хайнлайн. Пока Барти ел, она читала ему «Красную планету», начав со страницы 104. Ранее он поделился с Агнес самыми важными подробностями, так что она достаточно хорошо знала содержание предыдущих глав. И с головой ушла в роман, чтобы забыть свои тревоги.
Потом, бок о бок, они уселись в его комнате, с тарелкой шоколадных пирожных. И на весь вечер перенеслись с Земли в мир приключений, где дружба, верность, смелость и честь могли справиться с любой бедой.
После того как Агнес дочитала последние слова на последней странице, Барти, переполненный впечатлениями, принялся фантазировать о том, что еще могло бы произойти с персонажами книги, которые стали его друзьями. Он говорил без остановки, пока надевал пижаму, справлял малую нужду, чистил зубы, и Агнес даже засомневалась, а сможет ли он успокоиться и уснуть.
Конечно же, он успокоился. И. уснул быстрее, чем она ожидала.
С огромным трудом она заставила себя уйти из комнаты, оставить его наедине с той мерзостью, что тихонько росла у него в глазу. Ей хотелось пододвинуть кресло к кровати и оберегать сына всю ночь напролет.
Но она понимала, что Барти сразу поймет, сколь серьезна его болезнь, если утром, проснувшись, увидит ее рядом с собой.
Поэтому Агнес прошла в свою спальню, где, как и в многие вечера, обратилась за помощью к тому, кого почитала своей опорой, своим пастырем. Она просила милосердия, а если в милосердии будет отказано — мудрости, чтобы понять смысл страданий ее дорогого мальчика.
Глава 59
В канун Рождества, с буклетом грядущей выставки Целестины Уайт, Младший вернулся в свою квартиру, размышляя над таинствами, не имеющими никакого отношения к путеводным звездам и роженицам-девственницам.
За окнами зимняя ночь накрыла поблескивающий огнями город, а он сидел в гостиной со стаканом «Драй сэк» в одной руке и буклетом с фотографией Целестины Уайт в другой.
Он точно знал, что Серафима умерла в родах. Он видел негров, собравшихся на кладбище у ее могилы, в день похорон Наоми. Он слышал послание Макса Беллини, зафиксированное «ансафоном».