Крах операции «Фокус»
Шрифт:
Сектантско-догматическая политика руководства ВПТ, уверовавшего в свою непогрешимость, препятствовала раскрытию творческого потенциала масс. Административный, бюрократический стиль руководства отпугивал людей, приводил к нарушениям социалистической законности.
В документе ВСРП «Опыт работы партии с кадрами и директивы по этому вопросу» (февраль 1961 г.) отмечалось: «Культ личности, дополненный ошибочным тезисом о том, что в период строительства социализма происходит постоянное и закономерное обострение классовой борьбы, привел к возникновению атмосферы всеобщего недоверия, и это особенно сильно затронуло партийных работников. Большой ущерб нанесло принятое 22 мая 1951 г. постановление ЦК ВПТ „О задачах кадровой политики“, основанное на неверном тезисе, будто классовый враг глубоко
Такой подход привел к тяжелым последствиям. В первой половине 1949 г. на основе ложных обвинений был начат судебный процесс над Л. Райком и его товарищами: После «дела Райка» аресты и судебные процессы следовали один за другим. Сначала их жертвами стали коммунисты-военачальники (Д. Палфи, Л. Шойом), затем бывшие руководители левого крыла социал-демократической партии (А. Сакашич, Д. Марошан) и, наконец, руководители коммунистической партии в период нахождения ее в подполье (Я. Кадар, Д. Каллаи и др.).
Что же касается представителей бывших враждебных классов, то борьба с ними проводилась административными мерами, которые внешне выглядели грозными, а на деле не имели серьезного воздействия на нелегальную деятельность и потенциал настоящего классового противника. Более того, такие шаги, как массовые выселения из городов «нежелательных классовых элементов», форсированная ликвидация кулачества больно затрагивали также лиц, желавших приблизиться к новой власти, а иногда распространялись и на невиновных, что приводило к усилению настроений отчуждения и отрешенности в целых слоях общества. Из-за этого применение мер наказания к действительно враждебным элементам давало нередко обратный эффект: в глазах общественности враги народной власти приобретали ореол «мучеников».
О явном злоупотреблении административными мер в «поисках» классового врага свидетельствуют такие данные: в период с января 1951 г. по май 1953 г., т.е. в течение двух с небольшим лет, полиция вынесла 850 тысяч наказаний частным лицам (в основном денежных штрафов). Начиная с 1950 г. и до конца первого квартала 1953 г. в судах различных инстанций рассматривались дела 650 тыс. человек и в отношении 387 тыс. из них были вынесены обвинительные заключения. В 1952–1955 гг. судебные и полицейские расследования были начаты в общей сложности в отношении 1 млн. 136 тыс. человек, 46% которых подверглись различным наказаниям. Большую часть из них составляли крестьяне, которые не могли в срок сдать государству предписанное количество сельскохозяйственной продукции. Все это горько разочаровывало честных, уважающих закон и желавших спокойно работать простых тружеников и в конце концов привело к кризису в их среде.
На начальном этапе строительства социализма приоритетным направлением экономической политики совершенно обоснованно являлась ликвидация отсталости в развитии промышленности и преодоление аграрного характера народного хозяйства Венгрии. Был создан такой механизм управления экономикой, который позволял обеспечивать правильную увязку отношений собственности с требованием более динамичного развития. Однако руководство партии недостаточно принимало во внимание реальные возможности страны, выдвигало необоснованные цели. В Венгрии, не имевшей значительных запасов полезных ископаемых, крен был сделан на самообеспечение, на чрезмерное развитие тяжелой промышленности и тяжелого машиностроения, хотя это не отвечало ни природному и людскому потенциалу страны, ни возможностям, вытекавшим из сотрудничества с другими социалистическими странами.
Правильному решению экономических задач мешали неопытность кадров, а помимо нее – волюнтаризм и субъективизм в политике. Укоренилась явно ошибочная концепция о прямо пропорциональной зависимости таких параметров, как доля накопления в национальном доходе, объем капиталовложений и темпы экономического роста. Считалось, что темпы зависят только от масштабов капиталовложений.
Пожалуй, наиболее наглядно диспропорции в развитии экономики отражал выдвинутый руководством лозунг – «превратим Венгрию в страну чугуна и стали». Большая часть
О нереальности, необоснованности экономической политики свидетельствовали и постоянные корректировки планов в сторону их увеличения. Задания первого пятилетнего плана в 1951 г., т.е. через год после его принятия были повышены почти вдвое. По новому плану промышленное производство в целом должно было увеличиться пятилетие уже не на 86,4%, как это намечалось первоначально, а на 200%, объем производства тяжелой промышленности – не на 104, а на 280%; уровень капиталовложений повышался по сравнению с первоначальным на 70%. В отдельных отраслях ставилась задача добиться прямо-таки скачкообразного роста: например, объем производства в горнодобывающем секторе было намечено увеличить на 142% (ранее планировалось 55,2%), в черной металлургии – на 162% (ранее – 15%). При выполнении плана не обращалось должного внимания на качество продукции, эффективность производства. Все мероприятия организации и контролю были подчинены одному: достижению намеченных цифровых показателей.
Ошибки в экономической политике особенно тяжело сказались в сельском хозяйстве. При существовавших условиях достижение двух взаимосвязанных друг с другом главных целей социалистической аграрной политики увеличения производства сельхозпродукции и коллективизации села – оказалось невозможным. Средний довоенный уровень сельскохозяйственного производства стал стабильно превышаться в Венгрии только с 1957 г.
В руководстве сельским хозяйством применялись методы насильственного администрирования. Размеры обязательных поставок государству сельхозпродукции повышались из года в год, а то и несколько раз в год. Размеры поставок и налогообложения делали крестьянина незаинтересованным в развитии своего хозяйства. В результате весной 1953 г. более 10% пахотных площадей страны, т.е. почти 1 млн. хольдов, остались незасеянными. Изъятие произведенной продукции привело к тому, что в 1952 г. у 2/3 крестьянских семей не было достаточно зерна ни для личного потребления, ни для сева.
При проведении коллективизации сельского хозяйства нарушался принцип добровольности, что проистекало главным образом из желания осуществить социалистическое переустройство деревни за три-четыре года. Местные органы «соревновались» друг с другом в «выполнении» и «перевыполнении» установок центра по созданию коллективных хозяйств, компрометируя тем самым в глазах трудового крестьянства ленинские принципы коллективизации.
Жизненный уровень рабочих и крестьян в начале 50-х годов не повышался, а падал. Сокращались как реальная заработная плата, так и реальные доходы в расчете на одного работающего. Уровень цен к 1953 г. повысился по сравнению с 1949 г. в 2 раза, а реальная зарплата на одного занятого оказалась на 20–22% ниже, чем в начале пятилетки.
Негативные последствия этой грубо ошибочной политики многократно усугублялись постоянными необоснованными ссылками на то, что так будто бы делается в СССР. Руководящая группа Ракоши – Герё, какое бы мероприятие она ни планировала, обязательно акцентировала внимание на том, что все проводится-де по «советскому опыту». В итоге среди широких слоев общественности создавалось впечатление, что ответственность за неудачу принимаемых мер ложится якобы и на Советский Союз.
Имели место приглушение национальных традиций, неклассовый подход к венгерской истории, а затем и переоценка в неверном духе отдельных событий и этапов венгерского революционного рабочего движения (под тем предлогом, что в эти периоды во главе революционных акций стоял, дескать, классовый враг). Все это вызывала массовое недовольство, создавало почву для возрождения национализма. Группа Ракоши – Герё старалась, например, принизить значение Венгерской Советской Республики 1919 г., деятельность коммунистов, боровшихся в период хортизма в Венгрии в нелегальных условиях. В то же время под предлогом борьбы с национализмом был взят ущемлявший национальные чувства венгров курс на отказ от общепринятых ранее форм работы, национальных обычаев и привычек.