Крах
Шрифт:
– Моя личная история слишком длинная, чтобы рассказывать ее сейчас – Робину скоро на поезд – но я думаю, он может поручиться за меня. И за АО «Эллинг Секьюрити».
– Да, – четко ответил Робин и замолчал.
Взгляды Роклунд и Блум пересеклись – два сильных умных взгляда – и что-то произошло.
– Чего вы хотите? – спросила Роклунд.
– Три трупа на побережье, в очень похожих местах, все трое убиты где-то в другом месте в ночь на пятое марта, пятое апреля, пятое мая, потом привезены на пляж, никаких следов, никто из убитых не опознан.
– Начни ты, Робин, – сказала Роклунд, опустив взгляд.
Откашлявшись, Робин начал:
– У нас нет ничего конкретного. Разные типажи жертв, различные способы убийства, никаких признаков издевательств или побоев, кроме непосредственных причин смерти, никаких следов сексуального насилия, никаких типичных для серийных убийц ритуалов, ни трофеев, ничего такого. Как нет и признаков участия организованной преступности или асоциальных элементов. Но уже одного факта, что следы во всех трех случаях были так тщательно заметены, должно было хватить, чтобы оставить дела в НОУ и объединить их в одно. И это мы еще не начали говорить о датах.
– Ко всем трем местах обнаружения есть автомобильные подъезды? – спросила Блум.
– До определенной степени. Но до самого места трупы тащили. Примерно сто-двести метров.
– Если преступник действовал в одиночку, он, должно быть, очень сильный?
– Мужчина в самом расцвете сил, если хочешь знать мое мнение, – ответил Робин. – Ничто не указывает на то, что убийц было несколько, но доказательств обратному тоже нет. Никаких пригодных следов протекторов. Что касается записей с камер наблюдения за пределами мест обнаружения, это надо запрашивать у полиции. Поблизости камер не было.
– Ничто не указывает на то, где их убили? Их же должны были где-то погрузить в машину?
– Сведения крайне скудные, – произнес Робин неторопливо. – Немного пыльцы, чуть-чуть земли. Если хочешь, могу предоставить тебе полный список, но мой вывод есть в протоколе, который ты явно читала: ничто не указывает на конкретное место убийства, никаких признаков, что трупы перевозили в багажнике. Или в лодке, но это уже звучит совсем неправдоподобно. Три разные лодки с различных пристаней? Вряд ли.
– О личностях убитых тоже ничего не известно?
– Никаких совпадений: ни по зубам, ни по ДНК, ни по отпечаткам пальцев.
– Они ведь могут быть иностранцами?
– Это следователям решать, – пожал плечами Робин. – Наверное, они послали запросы, по крайней мере, внутри ЕС.
– Ничто не указывает на то, что эти люди были похищены?
Робин быстро переглянулся с Ангеликой Роклунд.
– Похищены? – осторожно переспросил он.
Блум внимательно наблюдала за обоими специалистами. Между ними явно происходил какой-то незримый диалог. Молли сидела молча и ждала. Наконец, Робин пробормотал:
– Мы обсуждали такой вариант.
– Но это всего лишь домыслы, – поспешила вставить Роклунд, однако без уверенности в голосе.
Откашлявшись,
– Это бы объяснило тот факт, что тела не смогли опознать, а также происхождение толстовки «Nautica»: похищенные иностранцы. Но у этой версии абсурдные последствия.
– Типа того, что целая компания иностранцев сидела в плену в Швеции с девяностых годов, – сказала Блум. – Больше ничего об одежде в твоих отчетах не говорится.
– Нет, – задумчиво ответил Робин. – Не знаю, стоит ли тут копать дальше. Вряд ли они сидели в неволе с подросткового возраста.
– А если все-таки копнуть?
– Как будто у меня уйма времени. К тому же тогда потребуется, чтобы местная полиция запросила расширенное криминологическое исследование.
Молли Блум пристально посмотрела на Робина. Ничего не произошло. Наконец, она повернулась к Ангелике Роклунд.
– А почему вы обсуждали версию с похищением?
– На самом деле, у меня лишь косвенные намеки. Я тоже не проводила расширенной экспертизы, только обычное стандартное вскрытие. Но у всех троих я обнаружила покраснения и непонятные, еле заметные шрамы. И еще этот анализ ДНК…
– Да, по ДНК совпадений не нашлось, – согласилась Блум. – Но что именно указывает на то, что их похитили?
– Тут, к сожалению, ответ еще более размытый, – ответила Роклунд, поморщившись.
– Но у тебя же колоссальный опыт, Ангелика, – возразил Робин, глядя в телефон. – Ты такое сразу видишь. Через пять минут я убегаю.
– У них нездоровый вид, – коротко ответила Роклунд.
– Нездоровый? – воскликнула Блум.
– Разумеется, они мертвы, а значит, по определению, не здоровы, но я осматривала их вскоре после их смерти. У них такой вид, будто они давно не были на свежем воздухе.
– И теперь вы предполагаете, что это как-то связано с необъяснимыми покраснениями и шрамами?
– Возможно.
– Это касается всех троих?
– Нет, кроме пожилого мужчины, – сказала Роклунд. – Он, напротив, в прекрасной форме для своего возраста. Если не считать восьми ножевых ударов в лицо. Но как раз насчет его ДНК мы получили неоднозначный ответ.
– Как это неоднозначный?
– В английском есть более удачный термин – inconclusive [1] .
– Но ведь в отчете просто написано, что совпадений не обнаружено?
– Не обнаружено. Но поскольку я заподозрила, что образец по дороге испортили или подменили, я послала новый. Тот же результат. Тогда я решила выйти за рамки бюджета и отправить образец ДНК настоящим звездам в Великобританию.
– В Великобританию? И каков ответ?
– Пока никакого, они там не сильно торопятся.
1
Недостаточный, неубедительный (англ.).