Кракен
Шрифт:
— Я хочу рассказать, что мне снилось, — сказал Билли таким голосом, словно все еще спал. — Уверен, это важно. Мне снился кракен. Это был робот. Он был на прежнем месте, в аквариуме, целый и невредимый. Я стоял рядом с ним. И что-то мне сказало: «Ты смотришь не в ту сторону».
Несколько секунд оба молчали.
— Джейсон сейчас туда войдет, и, пока он там, я хочу выяснить, почему этот ангел присматривал за мной, — продолжил Билли. — Может, ему известно что-то о происходящем. Он знал, где меня найти. И возможно, опекал меня, но позволил, чтобы забрали Дейна.
Билли рассказал
— Скажи им, что они должны нам помочь, — закончил он.
Вати запрыгал на манер лягушки из одного тела в другое, но вынужден был вернуться.
— Я не могу туда попасть, — сообщил он. — Из-за Лондонского камня. Он меня выталкивает. Все равно что всплывать в водопаде. Но…
— Что ж, лучше бы ты нашел способ дать им знать. Иначе я пойду по всему городу и буду кричать о том, что они натворили. Так им и передай.
— Билли, я не могу туда попасть.
— Взломай их секреты.
— Билли, слушай. Они вошли в контакт. Я получил сообщение от этой женщины, Саиры. Умная — понимает, что я был с тобой и Дейном. Запустила сообщение через мой офис. Ничего не выдала, просто: «Пытаемся связаться с нашим общим другом. Не встретиться ли нам?» То есть они хотят помочь. Они уже против Тату. А значит, скорее наши друзья, чем враги, верно? Я туда попасть не могу, но попробую послать к ним кое-кого из своих людей, чтобы те спросили у Фитча, где скрываются нацисты.
— Ведь если это где-то в Лондоне… — проговорил Билли. — Он должен знать.
— Это мысль. Да, это мысль.
— Сколько времени понадобится?
— Не знаю.
— Пойдем, — сказал Билли. — Мы его вытащим. Я смотрю не в том направлении. Мне надо знать, кто сражается против меня и кто — вместе со мной. Ну, Вати, как мне разузнать об ангелах?
В таком городе, как Лондон…
Стоп: бесполезно размышлять об этом подобным образом, потому что такого города, как Лондон, нет. Вот в чем дело.
Лондон — это кладбище, где бродят призраки мертвых верований. Город и ландшафт. Рынок, наложенный на феодальные отношения. Собирательство и охота, а также небольшие очаги несхожести; но на том уровне, где приходилось обитать Билли, городская среда представлялась лоскутным одеялом вотчин, теократических герцогств, зон и сфер влияния, над каждой из которых властвовал местный деспот, крестный отец, надсмотрщик. Все основывалось на личных связях, возможностях доступа, взятках на том или ином конкретном маршруте.
В Лондоне есть свои посредники, партизанские шадханы, устраивающие встречи за некоторую сумму. Вати мог указать, где их найти и у кого имеются слабые связи с ангелами. Он продолжал поиски, а кроме того, вынужден был не забывать и про собственную войну. Луна становилась рогатой, небо — бугристым. Секты были своенравны.
И посреди всего этого пребывал Билли, совершенно один, понимая, что должен испытывать ужас, однако не ощущая его. Он чувствовал только, как при каждом его шаге замирают часы. Ранним утром он начал обход по списку, который
Билли знал, как рьяно за ним охотятся — теперь еще усерднее, чем раньше. Он обнаружил, что научился ступать в том же ритме, что и Дейн, когда прикрывал его, что нынешняя походка обеспечивает ему маскировку, что он машинально переходит в полутень, движется мелкими шагами, как истинный оккультный воин. Держа фазер в кармане, Билли пристально вглядывался во все, что его окружало.
Так, совершенно один, Билли постучал в заднюю дверь закусочной в Далстоне, зашел в церковь в Клэпеме, в зал, где выставлялись ковры, в кентиштаунский «Макдональдс». «Вати сказал, что вы можете мне помочь», — снова и снова говорил он подозрительным личностям, отзывавшимся на стук.
Безопаснее всего было ни о чем не говорить — никогда и ни с кем. Общение могло повлечь за собой участие в битве, о которой ты даже не подозревал, игру на чьей-то стороне, неожиданное для тебя заключение союза. Тем не менее общаться приходилось. У тех, кто устраивал встречи, и тех, кто на них приходил, имелись специальные для этого места, комнаты и точки доступа в интернет, где мужчины и женщины, нанятые верующими, чтобы красть, мучить, убивать, охотиться и подкупать, могли находиться среди других, которые понимали трудности такой работы и сопоставляли разные слухи.
«Дейн не смог бы туда пройти, — предупредил Вати. — Его бы узнали. Но тебя не знают. Возможно, слышали твое имя, если держат ушки на макушке. Но в лицо не видели». — «Некоторым случалось», — «И то верно», — «Кое-кто мог говорить с Госсом и Сабби», — «Не исключено», — «Где они вообще?» — «Понятия не имею».
Политический расклад в потайном Лондоне способствовал сложным взаимоотношениям. Ускоренный курс реальной теологии приводил к тому, что убийца собратьев с Белтвея [69] мог обмениваться шутками с кем-нибудь из почитателей Мансура Элохима, но игнорировать близнецов из Церкви Христа Симбиота. Однако, по мере возможности, в тех местах, куда являлся Билли, предпочитали оставлять свои верования за дверью. Таким был «Сайгон», как гласила вывеска над дверью одного из убежищ.
69
Аллюзия на роман «Собратья» (Brethren, 2000) американского писателя Джона Гришема (р. 1955), автора многих бестселлеров (т. н. «юридических триллеров»), экранизированных в Голливуде.
Закон или, может, загон — или «Сайгон», совмещающий эти два понятия, — но лучше не вести себя как идиот. Во все заведения Билли входил осторожно, с накладными усами. Даже не будь Вати занят поисками Дейна и поддержкой своих товарищей, он не смог бы войти вместе с Билли. Фамильярам доступ туда запрещался, у входа висела табличка НЕ ПРОНОСИТЬ КУКОЛ, — Билли не стал бы рисковать. Фигурки запретили после начала стачки. Мир чародеев был совершенно мелкобуржуазным. Колдуны проводили свой внезапно образовавшийся досуг, ругая на все лады фамильяров, и не желали, чтобы их подслушивал профсоюзный организатор.