Красавчик Саша
Шрифт:
Для меня же лично эти заметки имеют значение еще и в том плане, что именно с них как раз и началось многолетнее собирание двух больших досье по делу Александра Стависского.
Первоначально хотел я написать и роман о «красавчике Саше», но довольно быстро понял, что просто не в состоянии буду сделать это, и совсем не по своей вине: материал сам по себе слишком уж фантастический. В романе надо непременно выдумывать, а тут и выдумывать нечего: любая выдумка в данном случае гораздо бледнее реальности.
Вот и пришлось мне ограничиться составлением двух объемистых
Все это — чистейшая фактография, не имеющая ровно никакого отношения к литературе. Из писателя и журналиста я превратился в биографа Стависского причем, тайного, ибо о публикации моих досье тогда не могло быть и речи.
Еще и теперь, по-прошествии стольких лет, я полагаю, что принял тогда правильное решение, хотя… кто знает. Может, еще и отважусь когда-нибудь вдруг на книгу об «Александре Великолепном» и его криминальной империи. Но, кажется, нет: уж больно аферы «красавчика Саши» выглядят фантастическими.
«Красавчик Саша» зачастил вдруг в Орлеан.
Нет, у него там не появилась зазноба. Он мог, конечно, переспать с какой-нибудь орлеанской девчонкой, но любил и обожал он только свою Арлетт.
А в Орлеан Стависский стал заезжать вот зачем. С некоторого времени Алекс стал иметь виды теперь уже на орлеанский банк «Муниципальный кредит».
Директор оного месье Деброссе поначалу держался как будто стойко и даже с вызовом, но эта крепость сдалась неожиданно быстро, после первого же грандиозного приема, который устроил «красавчик Саша» в Орлеане. Буквально на следующий уже день Деброссе стал у него чуть ли не мальчиком на побегушках.
На допросе Деброссе потом говорил: «Стависский был просто чокнутый. Когда я отказывался от его сомнительных предложений, он хватал пистолет, приставлял дуло к виску и взводил курок. Чтобы предотвратить самоубийство этого непредсказуемого человека, я тут же подписывал все бумаги, столь необходимые ему».
Чистейшее вранье, никчемная попытка самооправдаться! Как я могу предположить, «красавчик Саша» никогда не помышлял о самоубийстве и не собирался его имитировать, отнюдь: вообще действовал всегда ласками, а не угрозами. Он просто купил месье Деброссе, и купил с потрохами.
И скоро провернул с ним весьма и весьма удачную операцию. Вот что это была за операция.
«Красавчик Саша» при непоредственном содействии месье Деброссе заложил в орлеанский «Муниципальный кредит» большую порцию фальшивых драгоценностей под очень крупную сумму. Он привел своего эксперта месье Кошона, и тот оценил камни очень высоко, засвидетельствовав, что это редкие камни, имеющие высокую цену.
Деброссе был потрясен, счастлив и жаждал продолжения. Продолжение явилось. Достаточно эффективное и мощное.
«Красавчик Саша», умница, завел тем временем шашни с байоннским «Муниципальным кредитом». И покрыл недостачу, обнаружившуюся благодаря его дружбе с Деброссе в орлеанском
Когда арестовали Тиссье, директора байоннского «Муниципального кредита», то он выдал не только «красавчика Сашу», но и финансового советника Деброссе. Деброссе также был арестован и дополнил компромат на «красавчика Сашу».
Тучи над Стависским не просто сгустились — они неотвратимо обещали убийственный град.
Когда Деброссе выкинули из орлеанского банка, «красавчик Саша» не оставил его: он определил Деброссе в финансовые советники к директору байоннского банка Шарлю Тиссье, а еще сделал его кассиром в своем театре «Империя».
Все эти благодеяния, судя по всему, не оставили у Деброссе особой памяти. Увы, он оказался неблагодарным. Во всяком случае, когда его арестовали, Деброссе с легкостью продал своего работодателя и друга и даже хотел переложить на него большую часть своей вины, пытаясь убедить следователей, что Стависский силой заставлял его проворачивать махинации с ценными бумагами.
По решению суда Деброссе был осужден на пять лет тюрьмы. В ходе процесса выяснилось, что когда он возглавлял орлеанский банк «Муниципальный кредит», там было выпущено фальшивых ассигнаций на 21 миллион франков.
Шарль Тиссье если и был кому-то в жизни обязан, так это «красавчику Саше» — небезызвестному Александру Стависскому.
Задумывая грандиозный взлет байоннского банка «Муниципальный кредит», «красавчик Саша» решил поставить там своего человечка. Выбор его пал на Тиссье. Тот в банках прежде не работал и, кажется, мало что понимал в финансах, но это от него и не требовалось — главное, он должен был в точности выполнять все указания «красавчика Саши». И все.
Так Тиссье был ничем, а стал всем: директором-кассиром байоннского банка «Муниципальный кредит».
Получив это местечко, он, как я думаю, с большой легкостью мог бы оклеить все стены своего особнячка тысячефранковыми купюрами. Еще бы! «Красавчик Саша» все услуги, которые оказывались ему, оплачивал с лихвой.
Ревизии, довольно-таки часто наведывавшиеся в байоннский банк «Муниципальный кредит», ничего криминального в его деятельности найти так и не смогли, и все благодаря двум портфелям «красавчика Саши».
Один хранился в сейфе в кабинете Шарля Тиссье, а второй там же, но уже в потайном сейфе, который был отлично замаскирован в стенной нище. Главная роль Тиссье в том и заключалась, чтобы быть хранителем этих двух портфелей. Что же это были за портфели, которым потребовался особый хранитель?
Здесь надобно сделать необходимые разъяснения.
Банк «Муниципальный кредит», благодаря изобретательной придумке «красавчика Саши», наряду с бонами, подкрепленными гарантией (в соответствии с хранимыми в банке драгоценностями), выпускал еще и боны, никакой гарантией не подкрепленные, о чем, ясное дело, вкладчики не догадывались.