Красавец и чудовище

Хейтон Пола

— Эй, подожди! Выпей сначала кофе, тебе станет легче. Это проверено! — И она сидела у него на коленях, пока не допила последний глоток.

— Спасибо, очень вкусно, — поблагодарила она застенчиво, а затем побежала в ванную. Потом она натянула черные узкие джинсы и белую безрукавку и спустилась вниз, на ходу расчесывая густые спутавшиеся волосы.

По дороге в парк Клиф хранил молчание, настолько глубокое, что Шерон почувствовала, как стена снова вырастает между ними. Однако когда они достигли цели своего

путешествия, он дотронулся до ее руки и одарил ее одной из тех улыбок, от которых может растаять женское сердце.

— До встречи?

— Ну, конечно…

— Нет, я хочу сказать, до нашей встречи? — И золотистые глаза его так впились в нее взглядом, что Шерон почувствовала, как краска снова заливает ее щеки. Ночью все было так просто, дневной же свет внес дополнительные трудности. Она растерянно кивнула и собиралась уже вылезти из машины, однако Клиф притянул ее к себе.

— Я не прошу тебя о многом, всего лишь быть честной, — сказал он. Шерон снова кивнула.

Он отпустил ее руку, и она последовала за ним в парк через главные ворота, поприветствовав по дороге охрану.

Сначала Шерон сидела в своем офисе, занимаясь телефонными звонками, а затем Фил позвал ее к себе. И вот теперь Клиф пристально смотрел на нее, и Шерон, как ни старалась, не могла найти в себе силы спокойно встретить этот взгляд. Все, что он требовал, — это честность. Однако это сейчас давалось ей труднее всего.

Шерон опустила ресницы и принялась нервно теребить первый попавшийся предмет на столе.

— Я-то не доставлю тебе неудобств? — вежливо осведомился Клиф. Однако Фил, не заметив издевки в его словах, с радостью ответил за Шерон:

— Да нет! Она будет только рада, я уверен!

— Я… Я буду рада, конечно, — пролепетала Шерон, и Клиф с досадой встал из-за стола. Шерон сжала зубы, коря себя за трусость и чувствуя, что не в силах побороть себя.

Клиф тем временем уже выходил из комнаты, но у самой двери обернулся и сказал, обращаясь к Шерон:

— Не уезжай без меня!

— Но я…

— Мне придется уехать сегодня из парка на какое-то время, но я вернусь за тобой. Пусть даже у тебя дома будет эта Ло и рабочие, все равно дождись меня, понятно?

Голос его был резок, голос человека, уверенно отдающего приказ. Шерон хотелось сказать, что она будет делать только то, что она сама сочтет нужным, но неожиданно поняла, что Клиф все равно добьется своего. Любым способом. Поэтому она сказала лишь:

— После представления я буду в костюмерной.

— Отлично, — бросил Клиф в ответ и вышел; Шерон почувствовала на себе взгляд брата и обернулась к нему.

— Я не знаю, какой пост он занимал в армии, — проговорила она с раздражением в голосе, — но, судя по его манере обращаться с людьми, он был каким-нибудь сержантом в штрафной роте!

— Он был офицером разведки, —

коротко ответил Фил. — После Вьетнамской войны он решил уйти в отставку, у него в ноге столько железа, что он может безошибочно предсказывать погоду. Он знает, что делает. Слава богу, что ты согласилась оставить его у себя дома.

— М-да… — произнесла Шерон, вставая.

— Послушай, — остановил ее брат. — Почему ты все-таки не позвонила мне вчера вечером?

Она пожала плечами.

— Извини, Фил, но что изменилось бы, если бы я позвонила? Клиф бегал бы вокруг дома не один, а с тобой, вот и все!

— Слава богу, он не оставил тебя! Впрочем, Клиф никого не оставил бы в такой ситуации!

— Как благородно! — мрачно отозвалась Шерон.

Фил пожал плечами.

— Может, он и раздражает тебя, Шерон, но его жена считала, что он — последний рыцарь на Земле. И я думаю, она была в какой-то степени права.

— Его жена? — задумчиво произнесла Шерон. — Скажи, а что случилось с его женой?

Фил тихо вздохнул.

— Она умерла от рака. Причем он знал о ее болезни и жил с этим несколько лет, делая все, что в его силах.

— Так ты знал Сильвию? — спросила Шерон после некоторого молчания. — Какая она была?

Фил пожал плечами.

— Я видел ее только несколько раз во время наших встреч в Сан-Франциско. Она была нежная, светлая, почти как ангел. Я никогда не встречал женщины более женственной. Она была изящна и обворожительна. Даже зная, что больна и дни ее сочтены.

— Ты так говоришь, будто сам был немного влюблен в нее, — сказала Шерон, удивляясь внезапно охватившему ее чувству легкого раздражения. Она же вовсе не завистлива, ей следовало бы радоваться, что у Клифа была такая чудесная жена.

— Нет, — ответил Фил, — но я часто думаю, как непохожи они были с Саррой, и как несправедливо, что такая женщина, как Сильвия умерла, а такая, как Сарра, пребывает в полном здравии. Хотя теперь…

— С Саррой все в полном порядке, — торопливо напомнила Шерон.

— Может быть. Я надеюсь, что это так, действительно, надеюсь.

После этих слов воцарилась тишина, и только телефонный звонок где-то в другой комнате нарушил ее.

— Я должна идти переодеваться, — сказала наконец Шерон.

— Эй, да не переживай. Я сам должен играть диплодока Юджина в четырехчасовом представлении.

— Так ведь Юджин твой любимый персонаж!

— Я знаю, — тихо кивнул Фил. — Я раньше любил выходить к публике в его костюме — ну, может быть, раз в две недели, когда никто не знал, что это был я. Это было весьма забавно, и это было частью волшебства, в котором и есть весь смысл существования нашего парка. А теперь… Теперь я делаю это, потому что приходится, — чувствуешь разницу?

Шерон помолчала минуту в нерешительности.