Шрифт:
Эталон привлекательности.
Мы выяснили, что эталоном красоты в Серебряном Веке была стройная, но фигуристая брюнетка с чёрными или с фиалковыми глазами, этакая Женщина-Цветок. Таким образом, занявшись описанием красавиц, мы совсем забыли об их изысканных кавалерах, впрочем, по словам лорда Генри, героя Оскара Уайльда: «Женщины, во всяком случае, добродетельные женщины, - не ценят красоту». Но так ли это? Впрочем, всё по порядку. Идеальный персонаж Прекрасной Эпохи – высокий, атлетически сложенный, но изящный брюнет. Изысканность сочетается в нём с мужественностью, а интерес к поэзии – с остроумием и даже некоторым цинизмом суждений. По-прежнему в моде борода и усы, но некоторые мужчины уже отказываются от этих символов мужественности в пользу гладко выбритого лица.
«Бритый,
Типичный красавец Серебряного Века.
Открытка из личной коллекции автора.
Обществом приветствуются занятия спортом, и, если на женщин - спортсменок всё ещё смотрят с некоторой насмешкой (а то и - осуждением), то мужчина, играющий в теннис и устраивающий заплывы, имеет все шансы понравиться любой, даже самой капризной, красавице. Благодаря гимнастике и поднятию тяжестей, тело наливается красивой мускулатурой, становится гибким и выносливым. Ценится не просто стройное тело, а та идеальная соразмерность, которая приобретается в беспрестанных упражнениях. Образ юного атлета становится всё более и более актуальным. О.Генри иронизирует: «Молодой человек из зеленной лавки был строен и широкоплеч и отличался такой же свободой и непринужденностью движений, как тот атлетический красавец, который на рекламном вкладыше в воскресный журнал примеряет новейшие, не натирающие плеч подтяжки».
Действительно, на рекламных проспектах, плакатах и открытках тех лет неизменно изображался румяный, улыбчивый, стройный красавец с чёрными, на прямой пробор волосами и лихо закрученными усиками. В типичном для эпохи рассказе Николая Архипова «Лучезарная»* молодому спортсмену противопоставляется хилый интеллектуал (но интеллектуал без всякого блеска!), хотя и в золотых очках. «На фоне мягкого солнечного света, точно стальная, вырисовывалась фигура Медведева в лёгком купальном костюме, с широкими плечами и сильными руками, на которых змейками играла мускулатура»,– таков идеальный мужчина Прекрасной Эпохи. И его антипод: «…близорукое и доброе лицо жениха, с неизменными большими золотыми очками на носу и он показался ей будничным, слабым человеком».«Будничный человек» - нет худшего приговора, как для мужчины, так и для женщины. В романе «Портрет Дориана Грея» Оскар Уайльд рисует образ прекрасного юноши, единственным богатством которого является красота, а главным врагом – неминуемая старость.
Неизвестный художник. Афиша выступления братьев Медведевых. 1899 год.
Однако мужчина ‘Belle 'epoque’ относился к возрастным изменениям гораздо спокойнее, чем уайльдовский Дориан Грей. Во второй половине XIX века, когда продолжительность жизни в Европе и в Северной Америке значительно увеличилась, пожилой возраст перестал восприниматься как синоним болезней и старческого уродства. Мужчина, которому перевалило за пятьдесят, а то и за шестьдесят лет, уже не ассоциировался с «уходящим поколением», - это был полный энергии, сил и желаний человек. «Граф де Шаньи был зрелым мужчиной. Знатный вельможа, красавец. Роста выше среднего, с приятным лицом, несмотря на тяжёлый лоб и холодноватые глаза; он отличался самыми утончёнными манерами с женщинами и был несколько высокомерен с мужчинами, которые не всегда прощали ему успехи в свете»,-это описание знатного немолодого
«Ему пятьдесят шесть лет, но он еще очень красив и всегда хорошо одет - мне не понравилось только, что он приехал в крылатке, - пахнет английским одеколоном, и глаза совсем молодые, чёрные, а борода изящно разделена на две длинные части и совершенно серебряная», - это уже русский барин из рассказа «Лёгкое дыхание». Красота пожилого, импозантного мужчины, не утратившего обаяния молодости – такой же актуальный образ ‘Belle 'epoque’, как и юный атлет. Внешняя привлекательность, хороший вкус, умение ухаживать за дамами и, вместе с тем, цинизм в суждениях и даже – некоторая развращённость – всё это укладывалось в понятие ‘charmeur’ – очаровывающий в первого взгляда; соблазнительный сердцеед. Таким был, например, известный парижский красавец Бони де Кастеллан или, скажем, князь Феликс Юсупов.
Открытка из личной коллекции автора.
Однако, стоит заметить, что женщин Прекрасной Эпохи в ещё большей степени привлекали не писаные, но пустые красавцы, а творчески одарённые люди – разумеется, успешные и знаменитые. Или же безумные гении с горящими глазами. Поэтам и художникам был обеспечен абсолютный успех у светских «львиц», актрис и гимназисток. Людям творческих профессий приписывались самые фантастические качества – страстность натуры, власть над толпой и даже – демонизм. При этом «кумир» мог выглядеть заурядно и даже непривлекательно. Чеховский Тригорин. ходит в «…рваных ботинках и брюках в клетку»; любит удить рыбу и «радуется, что поймал двух голавлей»; старается не привлекать к себе внимания; не разучился «конфузиться» от похвал; «вялый, рыхлый, всегда покорный».
Тем не менее, две потрясающие женщины – Нина и Аркадина от него без ума. Или вот, помните, у Алексея Толстого? «...Было невыносимо оскорбительно так долго страдать и думать об этом Бессонове, который и знать-то её не хочет, живёт в свое удовольствие где-то около Каменноостровского проспекта, пишет стихи об актрисе с кружевными юбками...А Даша вся до последней капельки наполнена им, вся в нём».В рассказах Михаила Арцыбашева чаще других встречается образ коварного соблазнителя – знаменитого писателя или художника, внешность которого чаще всего - обычна. Не были обойдены вниманием и революционеры всех мастей - ниспровергатели азбучных истин, радикальные лидеры, запрещённые авторы и прочие бомбисты, скрывающиеся от властей по конспиративным квартирам. То есть либо шикарная внешность, либо творческая, а лучше - демоническая или ещё какая-нибудь нетривиальная личность.
Красавец-мужчина среди Женщин-Цветов.
Художник Альфонс Муха. Середина 1890-х годов.
Насмешку вызывали тучные мужчины, мелкие клерки, скромные людишки с такими же унылыми интересами - ведь все они не могли быть героями романтических приключений. Полный, низенький человек в дешёвой визитке, любящий поесть и предаться празднословию, то есть произносящий банальности – антигерой Прекрасной Эпохи. В нём нет никакой загадки. Такого было принято считать «скучным пошляком», ничего не понимающим в искусстве… «Андрей был бы хорош, только он располнел очень, это к нему не идёт»,– констатирует чеховская Ольга. Располнел, опошлился, и - перестал быть интересным.
…В целом, общество ‘Belle 'epoque’ было ориентировано на любование красотой – будь то женские прелести или волшебный цветок, вычурность поэтического слога или дивное сочетание лент на шляпке. Пассивное наблюдение за прекрасным, как способ отвлечься от мысли о социальных потрясениях, о всё большем разобщении людей, о крушении незыблемых идеалов стало для человека ‘Belle 'epoque’ настоящим спасением, той самой соломинкой, за которую хватается утопающий. Эпоха прелестных шляпок, изысканных флаконов, выспренних стихов и бесподобных виньеток, ‘Belle 'epoque’ вывела формулу гармонии: «В человеке всё должно быть прекрасно».Прекрасная Эпоха была жестока в своём желании принимать только красивое, как жесток был Дориан Грей, плоть от плоти своего времени.