Красавица и босс

Минк

— Ты взломал меня? — По крайней мере, сейчас она звучит скорее ошеломленной, чем печальной. Я возьму это на себя.

— Да. И я попросил его достать информацию о тебе, историю, все это. Он даже проверил, с кем ты чаще всего разговаривала по телефону — Джули. И он заметил, что ты заблокировала Майка. — Я стараюсь говорить как можно ровнее, хотя мне хочется снова врезать этому засранцу. — Я сделал все эти вещи. Но в тот момент, когда ты вошла в мои двери — без стука — все изменилось.

— Зачем ты делал все это? Просто чтобы получить бизнес моего отца? Вот кто я для тебя.

Просто способ достижения цели? Он был прав. Ты такой же, как он.

— Нет, послушай. Твой отец некоторое время встречался с моей матерью в прошлом году. Когда он ушел, он украл у нее из-под носа ее косметическую компанию и оставил ее с разбитым сердцем. — Я ударяюсь лбом о стену. — Это не оправдание моему поведению. Это просто объяснение. Причина, по которой я сделал все это, заключается в том, что он причинил ей такую сильную боль, использовал ее, а затем отбросил в сторону. С тех пор у меня был план — сломить его.

Она шмыгает.

— Но вместо этого ты сломал меня.

— Пожалуйста, солнышко. Пожалуйста, позволь мне подняться.

Из динамика доносится громкое мяуканье. Я не могу точно сказать, но мистер Брюзга не выглядит счастливым.

— Нет. Ты должен уйти. — Ее последнее слово прерывается рыданием, но она продолжает: — Ты получил то, что хотел. Я собираюсь забрать половину его бизнеса и отдать ее своей маме. Он обращался с ней так же, как с твоей матерью. Итак, ты победил. Он будет в ярости, и его компания больше не будет принадлежать только ему.

— Я не выиграл. Нет, пока ты не будешь со мной. Я люблю тебя, Джорджия. Я знаю, что это слишком рано, внезапно и, может быть, даже банально, но это правда. Я полюбил тебя с того момента, как ты вошла без стука. Моя жизнь была темной комнатой без окон, пока ты не появилась, чтобы осветить ее. Ты нужна мне, солнышко. Я люблю тебя.

Ее плач разрывает мое сердце в клочья. Я хочу выбить дверь и, перепрыгивая через две ступеньки, подняться к ней в квартиру, но не могу. Власть принадлежит ей. Так было всегда. Я живу и умираю по одному слову из ее уст.

— Пожалуйста, солнышко. Позволь мне показать тебе, что я имею в виду каждое слово.

Она снова шмыгает, ее дыхание дрожит в динамике.

— Нет. Мне нужно подумать. Просто уходи.

Мой желудок сжимается, и я стою там еще несколько минут, надеясь услышать жужжание двери. Черт, я бы хотел, чтобы кто-нибудь вошел, чтобы я мог последовать за ним к лифту и притвориться, что я здесь живу, но никто не появляется, дверь остается запертой, и мое солнышко не сказало больше ни слова.

Я делаю глубокий вдох и поворачиваюсь, затем выхожу на крыльцо. Спрыгнув на лестницу, я сажусь и прислоняюсь к зданию. Начинает накрапывать слабый моросящий дождь, превращая огни небоскребов в светящиеся шары вдалеке. Но дождь меня не беспокоит. Я буду сидеть здесь в своем смокинге столько, сколько потребуется. Моя преданность не ослабнет от нескольких капель дождя или странных взглядов прохожих. Я здесь, и всегда буду здесь ради Джорджии. Она заслуживает большего.

Поэтому я прижимаюсь спиной к бетону и жду, когда взойдет мое солнце.

Глава 18

Джорджия

У

меня болит сердце. Боль в моей груди такая сильная, что мне трудно дышать. Вот почему я всегда стараюсь быть счастливой. Я знаю, что может быть на другой стороне. Я вытираю слезы, которые текут по моему лицу. Мистер Брюзга кружит вокруг моих ног. Я пытаюсь перестать плакать, потому что это расстраивает его, но не могу. Я жду, когда мой телефон снова зазвонит или снова раздастся звонок в дверь, но ни того, ни другого не происходит. Он действительно ушел? Я знаю, что велела ему это сделать, но…Я не знаю. Я в таком замешательстве. Несмотря на то, что он причинил мне боль, печаль в его голосе говорит мне, что он сожалеет.

Раздается стук в мою дверь.

— Я сказала тебе уйти! — Я кричу. Небольшое облегчение наполняет меня тем, что он все еще здесь. Я действительно в полном беспорядке. Я хочу, чтобы он ушел, но на самом деле его уход расстраивает еще больше.

— Это я, ты, маленькая плакса.

— Миссис Уилсон? — Я подхожу к двери и выглядываю наружу.

Это она. Она никогда не стучала в мою дверь. Даже для того, чтобы вернуть один из контейнеров Tupperware, которые я дала ей, наполненный выпечкой. Ее руки пусты, так что она здесь не по этой причине. Когда я открываю дверь, она бросает на меня быстрый взгляд.

— Ты прекратишь эти слезы? Я пытаюсь следить за сериалом. — Она пытается одарить меня своим обычным строгим взглядом, но я вижу это в ее глазах. Она здесь не для того, чтобы ругать меня. Не совсем.

— Я пытаюсь. — Я шмыгаю.

Она толкает дверь, впуская себя внутрь. Я отступаю, потому что, честно говоря, мне не помешало бы с кем-нибудь поговорить обо всем этом. Я никогда не рассказываю об этом своей маме, потому что она будет волноваться, и, самое главное, она уже достаточно натерпелась.

— У тебя есть еще эти пирожные?

Я качаю головой. Я отдала ей все. Мне бы и самой сейчас не помешало.

— Я могу приготовить еще. — Я начинаю направляться на кухню.

Может быть, выпечка отвлечет меня от мыслей о Лиаме. Я должна чем-то себя занять. Миссис Уилсон — гений, раз придумала это. Прежде чем я успеваю отойти далеко, я чувствую ее руку на своей руке. Я поворачиваюсь к ней лицом.

— Присядь, Джорджия. — Она указывает на диван. — Я хочу знать, почему ты плачешь и почему мужчина в смокинге сидит снаружи под дождем и ждет, когда кто-нибудь откроет дверь, чтобы он мог попытаться проникнуть внутрь.

— Он… — Я икаю. — Он все еще там? — Я смотрю в сторону окон, и там действительно идет дождь.

— Я думала, что мне придется быть жесткой с тобой. Некоторым людям нужно, чтобы я была сурова, чтобы пройти через все, с чем они имеют дело, а некоторым нужна нежность. — К моему удивлению, она обнимает меня одной рукой, притягивая ближе к себе. От нее пахнет каким-то сверхпрочным кремом для лица и роликами. Я вдыхаю бабушкин аромат, чтобы успокоить свою душу.

— Мужчины не сидят под дождем ради девушки, если они не влюблены. — Она нежно похлопывает меня по спине.