Красавица и Чудовище
Шрифт:
Теперь, глядя в ее завистливые глаза, я заявила:
— Мой парень — Лука Мессана.
Она потрясенно ахнула.
— Я тебе не верю. — Она снова понизила голос до шепота. — Думаешь, я не знаю, чем ты занимаешься. Как оплачиваешь медицинские счета своего отца. Ты шлюха, Скай. Обычная дешевая шлюха. Можешь надеть самое дорогое пальто в мире, и оно не изменит этого факта.
Не дожидаясь моего ответа, она вышла из дома. Повернувшись к окну, я смотрела ей вслед, ее движения были резкими и полными ярости.
— Она
Я повернулась к ней.
— Да, кажется, ей нужно было куда-то успеть.
— О, она не упоминала об этом, но ничего. Я увижу ее завтра, — весело сказала она.
— Как дела у папы?
— Проходи и сама увидишь, — пригласила она.
Я сняла пальто и бросила его на диван.
— Какое милое пальто, — восхитилась Лаура. — Никогда тебя в нем не видела. Оно новое?
— Да, новое. Подарок друга.
— Я рада. Ты хороший человек, Скай. И заслуживаешь только лучшего.
Я посмотрела ей в глаза, и все, что могла в них увидеть, — это искренность. В отличие от своей дочери, Лаура, казалось, поверила моей истории о том, что я заняла денег у своего босса, чтобы оплатить все папины счета. Что ж, я снова собиралась воспользоваться ее доверчивостью, сказав, что скоро займу еще больше денег.
— Спасибо за то, что ты с папой, Лаура.
Она пожала плечами.
— Нет другого места в мире, где я предпочла бы быть.
Ее слова были простыми, но сильными, потому что лучились правдой. В этом крошечном домике, пропахшем лекарствами и болезнью, она сияла, как ангел. Она была настоящей героиней, и я восхищалась ею.
— Ты героиня, Лаура, и однажды я надеюсь стать такой же, как ты, — тихо сказала я.
— Ты уже сделала для своего отца гораздо больше, чем смогла бы я, — тихо и печально ответила она.
И вдруг я поняла, что она знает, каким способ я достала деньги для папы, но в ее словах не слышалось осуждения. Лишь печаль, что мы обе доведены до такого отчаяния системой здравоохранения, которая становилась причиной двух из трех банкротств в Америке. Больше говорить было не о чем, и мы тихо пошли по темному узкому коридору в сторону кухни. Звуки телевизора становились все громче.
Папа сидел в инвалидном кресле, что меня безмерно удивило. Хотя его седая и редеющая голова была обращена к телевизору, легкий наклон шеи подсказал, что он, вероятно, спал. Казалось, совсем недавно я слышала, как Лаура разговаривала с ним, но такой быстрый сон не был для меня новинкой. Он всегда мог заснуть в мгновение ока, как и я, пока не взяла на себя ответственность за его больничные счета.
Я осторожно потянула Лауру обратно в коридор.
— Почему он в инвалидном кресле? — прошептала я
— Он поскользнулся, — ответила она со вздохом.
Мое сердце пропустило удар.
— Что? Когда? Почему ты мне не сказала?
— А тебе есть до
Лаура подтолкнула меня к кухне и улыбнулась.
— Иди. Тебя не было целую неделю, и он скучал по тебе. Очень сильно.
— О чем, черт возьми, ты шепчешься за моей спиной, женщина? — снова послышался недовольный голос.
Лаура закатила глаза.
— Прошлым вечером ты назвал меня пираньей, — огрызнулась на него Лаура. — Почему, черт возьми, мне не шептаться сегодня за твоей спиной?
Затем она легонько втолкнула меня на кухню.
— Привет, здоровяк, — сказала я, обогнув инвалидное кресло и оказавшись с ним лицом к лицу.
Я, определенно, не была готова увидеть, сколько он потерял в весе всего за неделю. Он выглядел хрупким, болезнь быстро высасывала из него жизнь, и я почувствовала отчаяние, сможем ли мы когда-нибудь справиться с этим. От этого чувства я начала задыхаться.
Он наблюдал за мной, всегда способный прочитать, что происходит у меня внутри.
— Перехватывает дыхание при виде меня, а сама бросаешь меня на неделю?
— Я не бросала тебя! — тихо оправдываюсь я. — Я была занята. Ты же знаешь, я бы никогда не сделала этого нарочно.
Некоторое время он молчал, а я отказывалась встречаться с ним взглядом.
— Знаю, — сказал он наконец. — Вот почему я так волновался.
— Ох, папа, — прошептала я, и плотина сердечной боли прорвалась.
Я отвернулась, когда поток страданий тихо побежал по моим щекам. Папа подождал, пока я возьму себя в руки, и его молчание позволило мне достичь этого состояния быстрее, чем если бы он или Лаура суетились вокруг меня. Я вытерла глаза и повернулась к нему.
Он протянул мне руку, и я поспешила к нему, опустилась перед ним на колени и отчаянно сжала его костлявую руку. Кожа на его ладонях стала нежной, как у женщины. Он пристально посмотрел на меня.
— Ты похудела.
— Ты тоже.
— У меня рак, а у тебя какое оправдание?
Я неуверенно улыбнулась, но все же улыбнулась.
— Я до смерти беспокоилась, что у тебя рак.
— Тогда почему не приходила повидаться со мной? И не рассказывай мне эту дерьмовую историю о том, что слишком занята. Я борюсь за свою жизнь, и я знаю тебя. Ничто не удержало бы тебя, если только…
Он пристально посмотрел на меня, надеясь увидеть что-то в моих глазах, но я ничего не ответила.
— Если только это не связано со мной. Ты доставала для меня больше денег. Ведь так? Ты этим занималась?
Я заставила себя улыбнуться шире.
— Да, и у меня хорошие новости. Я нашла кое-кого, кто готов помочь. — Я всем сердцем надеялась, что на этом все закончится.
Он нахмурился и покачал головой.
— Ты что-то мне не договариваешь. Ты ведь не сделала ничего противозаконного, не так ли?