Красивый и обаятельный

Хадсон Дана

Иден с облегчением ответил:

— Нет, мы не голодали, твои припасы оказались как нельзя кстати. В замок не поедем, мы и так пропустили рабочий день. Поменяю колеса, и погоним в Лондон.

Макс деловито доложил:

— Уже. Мы взяли с собой мистера Фокса, а он захватил аж три запасных колеса, надеясь, что ты не проколол все четыре. Ну и массу прочих запчастей. Думаю, он уже все поправил. Он же мастер на все руки.

Подтверждая его слова, с опушки раздался басовитый сигнал автомобиля. Затушив огонь и перекрыв воду, Иден взял собранные Карен вещи. Обойдя на прощанье дом и

убедившись, что все в порядке, они вышли на улицу. Мистер Фокс выключил движок, свет в доме погас. Артур закрыл дверь и благодарно похлопал по стене. Все расселись по своим машинам. Кавалькада из четырех автомобилей медленно двинулась к главной дороге. Выезжая на трассу, три повернули обратно, к замку, а Иден на джипе проехал прямо, помахав родственникам на прощанье рукой.

Решив достать бутылку с минералкой, открыл бардачок и нащупал что-то прямоугольное. Вынул, чтобы посмотреть, и тут же понял, что сделал это напрасно, в его руке лежал сотовый телефон.

— Что это? — голос Карен сорвался, и она зашлась в неистовом кашле.

Идену пришлось затормозить машину и похлопать ее по спине. Когда это не помогло, он налил ей воды в пластмассовый стаканчик. Выпив, она немного помолчала, а потом прокурорским тоном потребовала отчета.

В ответ Артур виновато развел руками.

— Не посмотрел. Извини. Никак не предполагал, что телефон ни с того, ни с сего окажется в бардачке. Я его туда никогда не кладу.

— Вот как? — ее голосом можно было резать металл. — А напряжение в сторожке нельзя было сделать побольше? Уверена, что движок вполне работоспособен. Недаром о чем-то таком заикнулся твой отец. Только договорить ему не дали. Твоя мать куда сообразительнее отца. Впрочем, это свойство всех женщин.

Артур покорно согласился, глядя на нее нарочито телячьими глазами.

— Ну да. Так и есть. Раз уж судьба так откровенно сыграла мне на руку, я просто должен был ей подсобить. Я специально поставил движок на самый низкий режим. Мне необходимо было побыть с тобой наедине как можно дольше.

Карен закрыла глаза и сосчитала до десяти. Это не помогло. Ей хотелось завопить, отхлестать Идена по щекам и выпрыгнуть из машины. То есть сделать именно, то не подобало делать настоящей леди. Он что, задался целью ее соблазнить? Если бы не столь своевременное появление родителей, ему это наверняка бы удалось.

— И для чего столько стараний? Чтобы вынудить меня согласиться на мнимую помолвку?

— Почему мнимую?

— Да потому что я все равно расторгну ее через пару месяцев. Неужели ты думаешь, что такими аморальными путями можно довести меня до алтаря?

Иден завел машину и прагматично заметил:

— Не знаю. Никогда не пробовал. Я и предложения-то никому не делал. Ты первая.

— И что, я должна этим гордиться?

Они влились в плотный поток машин на государственной трассе, и Иден увеличил скорость. Пристроившись за красным ситроеном, выровнял внедорожник и только тогда ответил:

— Ну, не знаю. Смотря какая у тебя была цель. Если ты хотела меня захомутать, то можешь гордиться, это у тебя получилось. Если наоборот, хотела остаться свободной, можешь злиться, это у тебя не получилось.

Пару минут Карен открывала

и закрывала рот, силясь вспомнить хоть одно крепкое ругательство. Иден краем глаза проглядывал на нее и казался вполне довольным ее негодующим видом.

— Извини, никак не могу удержаться. Ты так хорошеешь, когда злишься. Впрочем, я тебе это уже говорил.

Сердито поджав губы, Карен отвернулась к окну, стараясь вернуться к холодному образу по-британски сдержанной леди. Видимо, превращение ей удалось, потому что Иден иронично засмеялся и воскликнул:

— Браво! Вот только «бис» мне что-то кричать не хочется. Ты мне больше нравишься в более живом обличье.

Они въехали в Лондон, и Иден довольно быстро добрался до дома Карен. Отнес ее чемодан в квартиру, и вместо прощанья предложил, залихватски подмигнув:

— Пойдем вечером в ресторан? Отпразднуем помолвку?

— Я считаю, что праздновать тут нечего. Меня эта история крайне нервирует.

— Жаль. Но, может, ты снизойдешь до визита в мой особняк? Как моя невеста, ты должна иметь представление, как я живу.

Вместо ответа Карен стремительно выставила его вон и захлопнула двери. Потом позвонила маме и доложила, что на этот раз добралась до дома благополучно. Когда та захотела выяснить подробности их пикантной помолвки, отговорилась усталостью и ничего объяснять не стала.

Немного позже, отмокая в ванне с голубоватой, пахнувшей гиацинтами водой, вспомнила о Джой. Где она? На автоответчике от нее никаких сообщений не было. Усмехнувшись, решила, что, едва до нее дойдет весть о помолвке, Джой тотчас почувствует себя в безопасности и появится на пороге собственной персоной.

Устав от передряг нелегкого дня, Карен легла в постель пораньше, намереваясь немного почитать, но тут же уснула, не успев даже взять книгу в руки.

Проснулась она, как обычно, за пару часов до начала трудового дня. Пребывание в домике лесника вместе с лордом Иденом казалось ей настолько иллюзорным, что она засомневалась, а не сон ли это? Да и вся эта фальшивая помолвка не ночной ли кошмар? Но воспоминание о поцелуе дурманило кровь, и она признала, что для сновидения он был слишком уж пылким.

Приведя себя в относительный порядок, сбегала в домовой кафетерий, купила еще горячие рогалики и приготовила крепкий кофе. С наслаждением попивая бодрящий напиток, принялась просматривать купленные в газетном киоске газеты. Их было пять, и во всех были не только объявления о помолвке, но и фотографии их с Иденом. Себе она на них не понравилась, уж слишком не дотягивала до красавца, стоявшего рядом. Сразу возникал вопрос, и что он в ней нашел? Если только ну очень тугой кошелек.

Она более тщательно, чем обычно, оделась и наложила на лицо легкий макияж. Из зеркала на нее смотрела слегка возбужденная особа с легким румянцем и блестящими глазами. Никогда, даже выпив шампанского на вечеринках, она не казалось себе такой живой и привлекательной. Это было необычно, и Карен призадумалась. В чем дело? Неужели она увлеклась Иденом? Но это же просто глупо! Не может быть, чтобы ее, такую здравомыслящую, влекло к этому записному бонвивану. Или она не такая уж здравомыслящая, или он вовсе не бонвиван?