Красивый. Богатый. Женатый
Шрифт:
Мерное жужжание мобильного в клатче заставляет отвлечься. Я была уверена, что названивает любопытная Швецова, но на экране сотового возникло улыбчивое лицо Аньки, жены Лукаша. А моя невестка звонит редко, обычно пишет сообщения.
— Привет, Ань, — начинаю осторожно, — я не очень могу сейчас…
— У меня аппендицит, кажется. — В сдавленном голосе я еле узнаю всегда веселую Аньку. — Лукаш на сборах, я одна…
— Что? Ты… ты скорую вызвала? — Подпрыгиваю в кресле, на мгновение забыв, где нахожусь. — Ты…
—
— Д-да… конечно, — лихорадочно отвечаю, а сама пялюсь на дорогу. — Я в центре, ты держись, я скоро, Ань.
— Давай… спасибо…
Решение пришло само собой, но мне даже не пришлось его озвучивать. Дымов на то и Дымов, чтобы все понимать без объяснений.
— Ресторан отменяется, как я понял, — будничным тоном констатирует он. — Куда тебя отвезти?
— Прости, прости, пожалуйста! — лихорадочно тараторю. — У моей невестки приступ аппендицита, похоже, ее сейчас в больницу заберут, а мелких оставить не с кем. И брат на сборах, как назло. А ее родители в другом городе живут, мои…
— Адрес.
— Так в районе, где мы корпоратив проводили, — напоминаю я и называю номер дома.
— Понял.
Глазам своим не верю: Дымов, безупречный Дымов резко разворачивается через двойную сплошную, даже не удосужившись убедиться, что рядом нет ДПС. А потом выпускает на волю все 300 «лошадей» своего серебристого зверя.
Всегда считала, что люблю скорость на максимуме, но сейчас приходится сжать крепко зубы, чтобы не начать ругаться. Не орать на этого мерзавца, который тыкал меня носом в видео с регистратора. Да мы со «шкафом» просто «божьи одуванчики»!
Заставляю себя прогнать неуместное возмущение — ведь он для меня так гонит, чтобы я успела, хотя и не просила его об этом. Когда уже вижу знакомый панельный дом впереди, набираю Ане.
— Я почти на месте.
— Меня сейчас увозят, я сказала тебя подождать.
— Еще пару минут, и я у вас, — выдыхаю я и кошусь на сосредоточенного Дымова. — Дим… спасибо, ты даже не представляешь… В общем, мне очень жаль, что все накрылось. Если ты не против, то в следующий раз...
— Я хотел провести этот вечер с тобой, — обрывает он меня на полуслове, когда уже останавливается перед подъездом. — И по-прежнему хочу. Если ты не против, то следующего раза можно не ждать.
До меня не сразу доходит смысл его слов.
— Ты хочешь… то есть ты готов сидеть со мной здесь и с моими...
— Я готов. А ты?
Перевожу взгляд с Дымова на стоящую рядом скорую — времени на раздумья нет, да и ответ у меня уже готов.
— Конечно, я хочу. Но с ними может быть много возни, Дим. Они еще совсем маленькие и…
— Кристина и Ян. Я помню. Идем.
Анька на
— Все на кухне, мама уже едет… Они спят, днем умаялись, но скоро проснутся... Лукашу напиши, что дома с детьми.
Провожаю Аню до лестницы, а потом проверяю детскую — слава богу, дрыхнут. Я не первый раз остаюсь с детьми, знаю, где что лежит и как унять мелких Огневых, когда начнут буянить, но я впервые с ними не одна. Вот тебе и свидание!
Я только сейчас замечаю, что в квартире беспорядок. Дымов с интересом рассматривает комнату, нисколько не стесняясь, а потом снимает с себя пиджак, стягивает галстук и медленно заворачивает по локоть рукава белоснежной рубашки. Вот тут я залипла взглядом — никогда не думала, что это может быть так волнующе. Приходится заставлять себя отвести взгляд от его рук.
— Сразу видно, что здесь маленькие дети, верно? — Подхватываю с пола резиновых утят, которым, вообще-то, место в ванной.
— Безусловно. Сообщи брату, он, наверное, волнуется. Ее отвезли в 30-ю городскую больницу.
Лукаш! Ну конечно. Аня просила.
— Но… откуда ты знаешь про больницу?
— Спросил у врача, — коротко отвечает Дмитрий. — Он позвонит, когда Анну довезут. Не волнуйся, все будет хорошо.
— Кому позвонит?
— Мне, — все так же спокойно говорит Дымов. — И когда ее прооперируют, мы тоже узнаем.
— Но… как? То есть когда ты успел?!
Я помню, как мы полгода назад вызывали скорую Наташке, у нее тоже был аппендицит, и никто нам ничего не обещал.
— Я оставил свой номер врачу, пока ты разговаривала с невесткой, — терпеливо объясняет Дымов.
И наверняка не только номер.
— Спасибо… большое!
Мне как-то неловко становится, я быстро пишу Лукашу, что все под контролем, снова заглядываю к малышам, но они тихо себе посапывают, хотя на часах всего полдевятого.
— Значит, здесь живет твой брат с семьей. — Слышу голос Дымова, сам он уже держит в руках рамку с нашей с Лукашем фотографией. — Сколько тебе здесь?
— Пятнадцать, я только вернулась с соревнований…
— Очень красивая, — негромко произносит Дымов, а потом переводит взгляд на меня. — У тебя наверняка было много поклонников.
— В пятнадцать? — Я еле сдерживаю улыбку. — Я ничего не видела, кроме танцев. А все ребята у нас в школе — они как братья были.
Дымов недоверчиво усмехается, но не спорит.
— А твои родители? Как я понял, твоему отцу ты обязана любовью к машинам. А про маму ты ничего не рассказывала.
Надо же. Все помнит! И, кажется, не слишком переживает за разбросанные вещи по всей комнате. Ему интересно, так внимательно все разглядывает, словно ему в новинку обычный быт обычных людей.