Краски вне линий (фанфик Сумерки)
Шрифт:
– Давай, Кэти…, – Эдвард вернул ей тарелку с нарезанным на кусочки стейком, – Белла приготовила такой вкусный ужин, я просто помогаю тебе, чтобы ты с удовольствием поела…
– Я НЕНАВИЖУ еду Беллы! – Кэти посмотрела в тарелку так, словно на ней лежал кусок собачьего дерьма, – Почему ТЫ не можешь приготовить ужин?
Я переезжаю к Бену с Анджелой.
– Я весь день работаю, – сказал он, а затем быстро добавил, – Кроме того, Белла отлично готовит. Ты действительно сегодня так груба, Кэти… Белла так много для тебя делает…
–
– Хорошо, но арахисовое масло и желе закончились, – проворчала я, съедая кусок стейка.
– Хорошо, знаешь что, Кэти? – он положил свою вилку с ножом на стол, – Отправляйся-ка в свою комнату.
Я чуть не бросилась к нему в объятья и не расцеловала его. Он удивительный!
– ЧТО?
– Отправляйся. В. Свою. Комнату, – он делал паузу между словами, вставая и выдвигая ее стул, – Ты не ценишь того, что Белла делает для тебя, а, значит, не получишь ничего. Отправляйся в постель.
Оооо, все даже лучше, чем я рассчитывала! Эдвард К. неплохо умеет воспитывать…
– Нет! – возразила она, – Только шесть часов вечера!
– Значит, у тебя будет полно времени, чтобы отдохнуть,… кажется, тебе это необходимо, раз ты ведешь себя как чудачка! – он нахмурился, глядя на нее, – И, прежде, чем ты отправишься в кровать, смой все это дерьмо со своего лица и сними одежду Беллы.
Я не знала, что могу любить этого мужчину еще сильнее,… но любила. Он все делал так хорошо,… и я знала, как нелегко ему это давалось. Не думаю, что он хоть раз в своей жизни наказывал кого-либо, даже когда был с Викторией.
Кэти подняла глаза на Эдварда, и ее нижняя губа дрожала,… слезы были на подходе.
– Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! – крикнула она, плача и направляясь в свою комнату, – Я ХОЧУ МАМУ!
Ауч. Эти два выстрела пробили сердце Эдварда насквозь, я знаю это. Я вздрогнула, как только услышала это.
Мы слышали ее плач,… судя по звуку, она плакала, уткнувшись лицом в подушку. Эдвард выглядел так, словно ему только что вырвали из груди сердце. Он просто сидел на стуле, уставившись на то место, где она обычно сидела.
– Эдвард…, – я посмотрела на него, – Дети постоянно говорят подобную чепуху,… она не ненавидит тебя.
– Я знаю, – сказал он, на секунду делая вид, будто ему все равно,… затем он сел и испустил рваный вздох, полный боли. Он закрыл глаза и сжал челюсть.
Я взяла его за руку, а другую руку положила ему на спину, говоря ему прямо на ухо.
– Она любит тебя…, – на глаза навернулись слезы, глядя на боль на его лице, – Она просто злится,… злится из-за того, что ты наказал ее. Дети постоянно делают пробные шаги,… чтобы увидеть, как далеко они могут зайти, прежде чем их остановят. То, что ты только что сделал – хорошо. Ты не позволил ей перешагнуть через себя…
– Я знаю, – на этот раз его голос немного надломился, – Раньше она никогда не говорила, что ненавидит меня,… прости,… мне
– Ты отлично справляешься, – я поцеловала его в щеку, потершись об нее своим лбом, – Порой быть родителем – по-настоящему трудно. Иногда приходится быть плохим парнем. Ты не можешь всегда быть ее другом.
– Она сказала, что хочет свою маму, – сказал он, легонько сжимая мою руку в своей.
– Ну…, – сказала я мягко, – У нее такой возраст,… когда девочкам нужна мама,… чтобы научить, как быть женщиной,… это нормально. Это не означает, что ей больше не нужен ее папа. Сейчас ТЫ для нее и папа, и мама.
Он не ответил, и не заплакал,… но я знала, что ему было по-настоящему больно,… те слова резанули по нему, словно нож, и я хотела сделать хоть что-нибудь, чтобы остановить кровотечение.
– Хорошо, что ей через пару недель на прием к доктору, – прошептала я ему, легко поглаживая его по волосам, – Она дуется совсем как я недавно, помнишь? Иногда мы, женщины, просто сходим с ума!
Наконец, он слабо усмехнулся и сказал:
– Да, …вы, женщины, СУМАСШЕДШИЕ.
– Тебе лучше привыкнуть к этому, – ухмыльнулась я в ответ, – Потому что этого не изменить.
– Хорошо, – улыбнулся он в ответ, и его глаза потеплели.
Мы слышали, как в соседней комнате Кэти плачет и мечет гром и молнии. Часть меня думала, что Эдварду следует поговорить с ней, но я знала, что он не выдержит, если Кэти прямо сейчас скажет ему еще что-нибудь обидное. Я хотела, чтобы она успокоилась и не злилась, когда он снова будет говорить с ней. Может быть, сначала мне следует поговорить с ней.
– Сходи, прими душ, – посоветовала я, – Ты ведь больше не хочешь есть, да?
Он, извиняясь, посмотрел на меня и медленно отрицательно покачал головой.
– Все нормально, – я снова приобняла его, – Душ расслабит тебя,… а я разогрею тебе поесть потом, если ты проголодаешься.
– Ладно, – согласился он; на его лице по-прежнему читались грусть и озабоченность, – Прости, Белла…
– Иди, – я подняла его со стула и развернула в сторону ванной, – Помой свои подмышки.
Он рассмеялся и направился в ванную, пока я в одиночестве доедала свой ужин, слушая, как Кэти орет и лупит ногами по кровати, потому что Эдвард не пришел, чтобы успокоить ее.
– Я не открою свой фонтан, – сказала я себе, хихикая и делая глоток колы.
***
Следующая пара дней выдалась тяжелой для Эдварда. Кэти почти не говорила с ним, и вела себя очень грубо и холодно. Со МНОЙ она не разговаривала вообще,… лишь бросала недовольные взгляды и хмурилась.
Эдвард придерживался выбранной линии поведения, и я по-настоящему гордилась им. Он продолжал попытки добиться своего, но не целовал ей в задницу,… и не умолял ее о прощении. Он был настоящим отцом, …хорошим отцом. Кэти злилась на меня за то, что я сделала его таким,… но я понимала, что для нее вести себя подобным образом – совершенно естественно.