Красная башня
Шрифт:
– Ты начитался шпионских романов.
– Кажется, здесь! – подбежал к ним переводчик. – Говорит, такой же забор синий.
– У нас весь город в синих заборах, – вздохнул Усманов. – Пусть дом показывает.
Шухрат закивал.
– Говорит, это чуть дальше, – сказал переводчик.
Они не успели сделать и шага.
Завизжали тормоза, и из-за поворота вылетела «газель». Развернулась ржаво-грязным боком, перегородив дорогу.
Дверь со скрипом отъехала в сторону, и на асфальт один за другим спрыгнули человек десять
Один из них вышел вперед и обвел всех тусклым взглядом.
– Проклятье, – пробормотал Усманов, нашаривая кобуру и делая над собой усилие, чтобы не отступить.
– Ты здесь главный? – спросил человек, в упор глядя на него.
– Следственный комитет. Старший следователь Усманов. Стойте на месте.
Человек шагнул вперед.
– Вижу, ты меня узнал. Стало быть, знаешь, зачем я приехал.
Глеб Родионов мало походил на свои старые фотографии, где он был бритым и молодым. Теперь седая кустистая борода скрывала его лицо буквально до глаз. Да и остальные слабо напоминали стародавних нацистов в берцах и черной коже. На вид это были скорее охотники или фермеры.
– Ты отдашь мне эту мразь или я сам ее заберу, – сказал Родионов.
Шухрат отскочил назад и прижался спиной к минивену СК.
– Стойте! – Усманов поднял руку. – Никто никого не заберет. Идет следствие. И, я вас уверяю, гражданин Родионов, виновные в смерти вашей дочери понесут наказание.
– Следствие, – горько усмехнулся тот. – Знаю я ваши следствия. Диаспора занесет твоему начальству, и обезьяна уползет к себе в кишлак, целая и невредимая. Уйди с дороги, не доводи до греха.
Он махнул рукой, и десяток бородачей шагнули вперед.
– Ни с места! – заорал Усманов и выхватил пистолет. – Это нападение на сотрудников следственных органов. Еще шаг, и я буду стрелять.
– Храбрый какой, – усмехнулся Родионов. – Ты знаешь, что будет, если я начну людей собирать? Народных волнений захотел? А? Начальник? Сколько ваших начальственных голов полетит, если к вам в управление толпа придет? А если толпа придет в кремль к губернатору? Как думаешь, кого Москва козлом отпущения назначит?
Светло-голубые глаза Родионова казались безумными.
– Отдай мразь. Всем только хорошо будет.
Усманов медленно опустил руку с пистолетом на уровень его лица.
– Нет.
Родионов устало вздохнул и сразу поник, будто из него выпустили весь воздух.
– Ну, раз так, то будет вам всем бунт, начальник.
Один из камуфлированных сплюнул и прохрипел:
– Их всего пятеро, Глеб. Лучше покончим с этим здесь и сейчас.
Остальные загомонили. Кто-то достал из-за пазухи обрез.
– Не советую, – Усманов перевел ствол на него. – Если вы сейчас развернетесь и уедете, я обещаю оставить ваше правонарушение без последствий.
– Вы слышите? – обернулся к своим Родионов. – Он обещает. А что ты моей дочери пообещаешь, гребанная ты вертикаль власти?
Все
– Аллах акбар!
Бородачи взревели и рванули вперед, взметнув вверх биты и монтировки. Родионов отбросил в сторону вставшего на его пути опера, и что-то орал сбоку водитель, и из-за этого бедлама никто не услышал хлопок выстрела. Просто все вдруг замерли в одно мгновение, замолкли и уставились куда-то за спину Усманова.
Он обернулся.
Шухрат Салимов медленно сползал по борту минивена. В его лбу зияло черное отверстие, откуда толчками выдавливалась кровь.
Глава 13. Руины
Когда Глеб Родионов запрыгнул в «газель», а остальные бородачи бросились врассыпную, времени на раздумья оставалось мало. Где-то выла приближающаяся сирена, но выла она совсем не в той стороне, куда, виляя, уносилась ржавая «газель».
– Шеф! Ты куда?! – заорал водитель, но Усманов уже бросился наперерез ползущей по дороге «гранте», размахивая удостоверением.
Сидевшая за рулем девчушка с вытаращенными глазами ничего не успела сказать на бурный поток требовательных объяснений. «Опасный преступник, погоня, возможна стрельба». Просто выкарабкалась наружу, теряя очки.
– Ловите этих! – крикнул Усманов и прыгнул за руль.
Опера уже крутили двух самых нерасторопных бородачей.
«Газель» была уже далеко, у выезда на проспект, и Усманов кинул машину на встречку, сопровождаемый воплями и сигналами. В обычные времена здесь плотно стояли друг за другом, но при коронавирусе гнать было проще. Когда навстречу попался выгружающий пассажиров трамвай, Усманов рванул через газон, клумбу и тротуары к выезду. «Гранта» подпрыгивала и громыхала как ржавое ведро.
Родионов выжимал все возможное из дохлого движка. Усманов едва успел заметить, как «газель» ринулась через весь проспект по диагонали, через все полосы и двойные сплошные линии, лавируя между тормозящими и орущими автомобилями. Рейсовый автобус развернуло боком, перегородив половину дороги, и в узкой щели между ним и деревьями Усманов увидел, как «газель» свернула мимо строящегося аквапарка к лесу.
Он нашарил телефон:
– Преступник направляется к Оке, вниз.
– Принято, – подумав, сказал дежурный. – Помощь нужна?
– А сам как думаешь?
– Ближайшая машина в пяти минутах. Могу снять ту, что сейчас к вашим подъехала и сбежавших ловит.
– Обойдусь. Он один.
Дорога вела мимо гаражей и была вся в колдобинах и рытвинах с торчащим кусками асфальта. Когда началась лесопарковая зона, дорога пошла под уклон, оставляя по сторонам заросшие корявыми деревьями склоны. Асфальта больше не было, а была глубокая колея грязи вперемешку с гравием.
Здесь почти никто не ездил. Разве что летом к берегу на шашлыки.