Красная дорама
Шрифт:
За всей этой суетой я в меру сил наблюдал с ближайшей лавочки — в какой-то момент у меня вдруг заплясали перед глазами черные круги, а затем флэшбэками замелькали уже знакомые картинки: подъезжающий троллейбус, виляющий грузовик, летящий кувырком мотоцикл… И были то не просто воспоминания: все перечисленное — и многое другое — я снова видел наяву, вживую, пусть и разрозненными короткими отрывками, почти стоп-кадрами. Что характерно, в части, где реальности уже разделились, фрагменты были из той, в итоге нереализовавшейся, когда все катилось своим чередом, без моего вмешательства — и мамаша с ребенком гибли. Будто несостоявшиеся события отказывались смириться с тем, что так и не произошли, и упрямо пытались прорваться обратно в мир.
Но уж нет, что случилось — то случилось, никаких переигровок!
Вот только ноги тут меня держать
Надоедать мне старший курьер не стал. Бросил беспокойный взгляд на экран телефона — должно быть, сверился со временем — недовольно покачал головой, затем убрал гаджет в карман и закурил. Нет, сперва все же любезно протянул приоткрытую сигаретную пачку и мне, но я уже традиционно отказался.
Отсюда, со скамейки, нас и забрали полицейские. Ну, как забрали — вполне вежливо попросили проследовать с ними в участок для снятия показаний. «Приглашение», собственно, касалось отнюдь не только меня с Паком — компанию нам составили все, кто был на остановке — поголовно, плюс мотоциклист, а также водитель троллейбуса и, кажется, кто-то из его пассажиров, громогласно утверждавший, что «все произошло прямо у него на глазах».
Признаться, не был уверен, что сумею сейчас идти самостоятельно, но, как оказалось, слабость в ногах меня уже оставила, навязчивые «флэшбэки» тоже наконец прекратились, так что до полицейского участка я добрался без приключений. Тот, как я уже упоминал, находился недалеко, буквально в соседнем переулке — в невзрачном двухэтажном здании, скромно спрятавшемся за глухим бетонным забором. Над воротами висел лозунг — как водится, белыми закорючками на алом фоне. На подходе от нас его частично заслоняла крона дерева, и почему-то мне пришло в голову, что там будет написано «Вор должен сидеть в тюрьме!» — за подписью кого-нибудь из здешних великих вождей. Но на сей раз верно угадать будущее мне не удалось — транспарант всего лишь призывал выполнить решения очередного пленума ЦК Трудовой партии Кореи.
Прежде чем сопроводить на широкое крыльцо, нас всех провели мимо широкого щита с фотографиями — дорожка будто бы специально изгибалась, чтобы никак не вышло его миновать. Первой моей мыслью было, что это — нечто вроде стенда «Их разыскивает полиция», но приблизившись, я понял, что снова ошибся: встречал нас фотоотчет о посещении данного участка Лидером страны, случившемся восемь или девять лет тому назад. Беззвучно хмыкнув, я даже невольно сбавил шаг, чтобы получше рассмотреть эту красочную галерею. Кстати, замыкавший процессию полицейский отнесся к моему интересу с пониманием — подгонять меня он не стал.
В участке нас всех, кроме мотоциклиста — его сразу куда-то увели — выстроили в рядок в длинном коридоре и принялись по одному запускать в один из дальних кабинетов. Давешнее промедление у памятного стенда в итоге вышло мне боком: в этой импровизированной очереди на опрос мы с Паком — толпой моего коллегу унесло было вперед, но на крыльце он меня по-товарищески дождался — оказались в самом хвосте.
Двигалось дело небыстро. Совсем небыстро. Меньше пяти минут в кабинете никто не проводил — даже те, кто на выходе оттуда делился с приятелями фразами, типа: «Да не видел я ничего толком, так им сразу и сказал!» Большинство из собравшихся, впрочем, воспринимали ожидание стоически. Разве что Пак, которому было велено вернуться в контору к двум часам дня, поначалу заметно нервничал. То и дело посматривал на время, несколько раз будто бы порывался позвонить на работу, но до поры что-то не решался. Наконец, не выдержал — набрал секретарше товарища Ли и принялся излагать той нашу ситуацию.
Толком поговорить моему коллеге, правда, не дали — почти тут же подошедший полицейский велел ему телефон убрать. Что старший курьер послушно и сделал, дав отбой. Но стоило стражу порядка отвернуться, Пак исхитрился-таки полувслепую отправить начальству СМС-ку с объяснениями. Не поручусь за дословное содержание полученного вскоре ответа, но искоса прочтя его, попусту дергаться мой провожатый наконец перестал.
Что касается меня, то я коротал время, прислушиваясь к болтовне соседей по очереди. Передо мной как раз оказалась весьма разговорчивая
— Так это ж у вас по карточкам! — и не подумал возражать мужичок. — А их ведь теперь не всем выдают! А и получишь — еще сумей вовремя отоварить!
С этим уже не стала спорить старуха, и вскоре они в целом сошлись с собеседником на том, что вот при Великом Вожде Ким Ир Сене, когда тот же рис в свободную продажу не поступал, а отпускался исключительно по карточкам — но зато сполна, регулярно и почти бесплатно — было куда лучше, чем теперь, с этими невозможными, просто-таки «контрреволюционными» ценами. Конечно, нынче все же не времена Трудного похода 90-х (кто и куда трудно ходил, персонально для меня никто пояснить, понятно, не удосужился), но есть, есть еще над чем работать и Партии, и всей нации! Под конец собеседники дружно выразили надежду, что рано или поздно все, конечно же, станет как раньше — то есть система карточек, талонов и пайков будет перезапущена заботливыми властями во всей прежней полноте — вот тогда, дескать, и заживем! Ну а пока будем не по «Тэсонам» разным разгуливать, а в свои, народные магазины ходить — там все же не так все запущено с ценами…
Надо сказать, что обсуждение вышло горячим, голосов парочка не сдерживала, но особой крамолой прохаживавшийся по коридору полицейский их беседу, похоже, не счел — лишь однажды попросил особо раздухарившихся собеседников вести себя потише. Наверное, тоже мечтал о старых добрых временах тотальной карточной системы. А может, просто не посчитал нужным затыкать ностальгирующих по собственной молодости стариков…
Ну или третий пришедший мне в голову вариант: а не провокация ли это часом? Нацеленная, понятно, не на меня лично (кто я здесь такой), а вообще? Вот присоединится кто-нибудь сдуру к разговору, начнет ругать власти уже всерьез, а не в полнакала, как эти двое, и его сразу — хвать, и в застенок! Даже и вести далеко не надо будет, дело и так в полиции происходит!
Хотя вот именно поэтому — едва ли. Более неподходящее место для подобных хитрых игрищ придумать сложно… Но опять же: мало ли вокруг нелепостей? Почему не допустить еще одну?
Как бы то ни было, на всякий случай я решил сделать вид, что ничего сомнительного не слышу и слышать не хочу — демонстративно отвернулся и даже отступил от стремных стариков на полшага. На самом деле ушки на макушке, конечно же, держал: информация для меня сейчас была дороже всего. Всякая, даже такая. А может, особенно такая…
По прошествии почти часа ожидания в заветный кабинет начали запускать по двое — в помощь опрашивавшему свидетелей полицейскому подошел еще один. Процесс сразу двинулся живее, и еще через полчаса очередь наконец дошла до нас с Паком — пригласили нас внутрь почти одновременно.
На столе перед указавшим мне на стул полицейским стоял не самого антикварного вида компьютер, но был тот выключен, и протокол опроса страж закона писал от руки — на специальном бланке. После пунктов о фамилии-имени, домашнем адресе (так и знал, что пригодится!) и месте работы мне был задан вопрос, что я делал на остановке в рабочее время — продемонстрированная медсправка тему закрыла.