Красная дорама
Шрифт:
— Пшел вон! — хмуро процедила ему моя начальница — да, собственно, и его, старшего курьера, тоже, просто не непосредственная, а через пару-тройку административных уровней.
Пака словно ветром сдуло.
— Товарищ лейтенант, мы под дождем промокли… — совсем другим тоном пролепетала Джу Мун Хи полицейскому. — Вот, зашли просушиться… — решительно отстранив мою руку, она достала из сумочки… нет, уже не пистолет — банальное удостоверение личности.
— А почему не отметились на вахте?! — едко осведомился страж порядка.
— Старушка дремала — не захотели ее будить, — «пояснила»
— Бывает, — хмыкнул полицейский. — Но протокольчик оформить все равно придется…
— А может быть, как-нибудь обойдемся? — просто-таки обворожительно улыбнулась ему моя начальница — надо же, оказывается, она и так умеет!
Улыбкой дело еще и не ограничилось — из сумочки вдруг будто сам собой высунулся розовый уголок банкноты. И это явно были не какие-то там воны — самые что ни на есть юани.
— Никак не обойдемся, — кажется, с некоторым сожалением покачал головой лейтенант. — Мы же сюда по вызову прибыли, а не в рамках стандартного рейда. В участке все зафиксировано… Не оформим вас, как положено — с нас головы снимут…
— Ну, надо, значит надо, — развела руками Джу Мун Хи — в очередной раз едва не потеряв многострадальную простынь. — Тогда пройдем все на кухню? Там удобнее бумаги заполнять…
* * *
Через каких-то полчаса после ухода из квартиры полицейских телефон товарища Джу разразился долгожданным трезвоном, за которым последовал короткий — буквально в пару ничего вроде бы не значивших фраз — разговор. И по результатам его моя начальница наконец облегченно выдохнула — после чего залпом допила остававшееся в бутылке соджу.
А еще через двадцать минут ей позвонили снова — сообщить, что внизу ждет машина.
— Редкий для меня случай: даже и не знаю, что бы такого вам сказать, Чон Сун Бок, — проговорила мне на прощание Джу Мун Хи. Была на ней к этому моменту уже, понятно, не простынь, а привычный костюм — правда, так, кажется, ничуть и не просохший и выглядевший сейчас, при свете (да, дали электричество), далеко не самым презентабельным образом. — Наверное, пусть пока это станет просто «спасибо». За то, что вовремя удержали, когда я запаниковала и едва не приняла неверное решение. Которое оказалось бы роковым. И еще за то, что подыграли мне насчет Хи Рен. Попади она вместе с нами в тот полицейский протокол — с Первой школой ей пришлось бы проститься, так и не начав там учиться!
— Спасибо, Чон- сонсэнним! — в свою очередь крепко обняла меня школьница. Вот ее чосонот почти успел высохнуть.
— Сами насчет протокола не переживайте — ваш пришлют мне, — продолжила между тем товарищ Джу. — В субботу на подведении итогов жизни он, конечно, всплывет, но что бы там ни решило собрание ячейки Союза молодежи, последнее слово останется за администрацией, то есть за мной.
— А ваш протокол? — полюбопытствовал я — пожалуй, несколько бесцеремонно, но это меня так вдохновило недавнее «Чон Сун Бок».
— С ним я тоже разберусь, — небрежно отмахнулась моя начальница. — По сравнению с тем, как все
— Ну, вам виднее, — кивнул я.
— Так и есть. А обо всем остальном — лучше поговорим в Пэктусан, — с легким, но заметным нажимом подытожила Джу Мун Хи.
На этом мы, собственно, и простились.
36. Путь наверх
Утром на работу я едва не проспал. И вовсе не потому, что лег во втором часу ночи — просто почему-то не сработали традиционные соседские радиоточки-«будильники», а свой, в телефоне, я уже по привычке не ставил за ненадобностью.
В итоге каким-то чудом распахнул глаза уже только в половине шестого. Завтракать второпях не стал, а вот привести перед выходом в порядок пострадавший от дождя костюм честно попытался. Увы, не особо успешно: и времени было маловато, да и как-то плохо после вчерашнего испытания ткань реагировала на утюг — вся перекашивалась и шла складками. В итоге я плюнул и надел так.
А у подъезда меня еще и задержала тетушка Мин. Благо хоть не с претензиями, а с извинениями и объяснениями.
Впрочем, ничего такого, чего я уже не сообразил бы сам, она мне не рассказала. Да, полицию вызвал мстительный Пак, да, ее, инминбанчжан, поставили перед фактом и ни малейшей возможности предупредить меня о проверке не дали. А если бы, мол, она все же и ухитрилась сбросить мне сообщение — деваться из квартиры моей гостье все равно было бы уже некуда. Разве что одеться она могла бы успеть, а не встречать полицию в простыне — этот момент казался тетушке Мин очень важным, из-за него она в основном и извинялась.
Попутно прояснилось насчет «будильников» — оказывается, из-за грозы проводные радиоточки выбило во всем подъезде. А у самой инминбанчжан, еще перед отключением электричества, до кучи сгорел дома телевизор — по поводу чего тетушка очень переживала.
— Да, Чон, а что у тебя сегодня такое с костюмом? — спросила у меня уже напоследок она. — На помойке за домом можно лучше найти!
— Тоже в грозу пострадал, — буркнул я.
Насилу отделавшись от собеседницы, я бегом рванул со двора — и на улице лишь проводил взглядом уходящий троллейбус. Поехал на следующем, того же маршрута, но с неудобным мне набором остановок — рассудил, что это все равно получится быстрее, чем если ждать еще одного — так что до Пэктусан мне потом тоже пришлось немного пробежаться.
В итоге, на проходной я был без двух минут семь — и тут приключилась новая напасть. Мой размокший, «потекший», но после вроде бы высохший пропуск не приняли. По внутреннему телефону я позвонил в приемную товарища Ли — попросить его секретаршу, чтобы по-быстрому заказала мне разовую проходку, но там никто не ответил. Тогда я набрал Сон на мобильный — ее номер имелся у меня в контактах — и на этот раз она трубку взяла, но лишь для того, чтобы сердито шикнуть на меня:
— Все, Чон, здесь политинформация начинается, любые вопросы потом!