Красная галактика. Том 2
Шрифт:
— Дать взятку миитэ? — Питер решил применить свой земной опыт.
— Нет, миитэ неподкупны, — Рыжик загубил на корню идею пивовара, — а попытка дать им взятку — тяжкое преступление. Вы окажитесь на Рудабе.
— А если много предложить? Честные люди обычно дорого стоят, — не сдавался Питер, — отдадим кусок фетуция?
Никто не сказал пивовару, что это слишком высокая цена. Но у Рыжика было возражение другого рода.
— Получим пожизненное. Выше взятка — больше срок.
— Значит, остается только силовой вариант! — упорствовала Стрелка.
— Отрицательно, — не поддержал ее механид. Первый был не многословен, зато его нельзя
— Мы готовы ради спасения товарищей пожертвовать дредноутом?
После вопрос Рыжика в ЦОПе воцарилась тишина.
— Дредноутом? — первым пришел в себя Семенович, — а, скажем, фрегата для твоего проекта не хватит?
— Нет, — ответил Рыжик, — фрегат связан с механидами. Механиды связаны с нами. Цепочку можно отследить. А нам нужно судно, которое никак не связано с ГССР.
— Давайте купим? Или произведем по-быстрому? — Стрелка свою подругу ценила, любила и уважала… но блин — речь шла о самом крупном и крутом боевом корабле, который только выпускали галактиды. Егор при упоминании об этом классе кораблей закатывал глаза и говорил, что ГССР такой монстр не по карману. А теперь его придется отдать, едва заполучив!
— Корабли рас Генерального Пакта не продаются. Мы не сможем выдать себя за одну из них. Любой корабль, произведенный на нашей верфи, имеет метку «ГССР», — объяснял прописные истины Рыжик.
— Давайте купим у гиканина готовый! — отстаивала дредноут Стрелка.
— И он уведомит Пакт о продаже. В базе данных это судно будет отмечено, как принадлежащее ГССР.
— ПТС, госномера, регистрация — до боли знакомая песня, — Семенович перевел речь пугза на земные стандарты.
— Ладно. Давайте не будем торопиться. Пускай наших доставят в тюрьму, а мы их оттуда вытащим.
— Даже если мы сможем пробиться сквозь защитные заслоны, на самой Рудабе мы не сможем их найти. Планета чем-то похоже на нашу, ее звезда взорвалась, нашпиговав Рудабу осколками фетуция. Очень мелкими осколками. Планета-тюрьма — это выжженный булыжник, лишенный атмосферы, изрытый миллиардами заключенных. Объем этих нор и тоннелей таков, что мы там товарищей искать будем сотни и сотни лет. Кто попадает на Рудабу — никогда раньше срока не возвращается, — Рыжик фактами уничтожил очередное предложение Стрелки.
— Значит так — до тюрьмы наши долететь не должны, — проникся рассказом пугза Семенович, — а дренноут? Что мы с вами новым не наживем, что ли? Давай товарищ Рыжик, обрисовывай, как и куда ты хочешь наш трофей применить.
Как оказалось, пугзы были парнями креативными не только в области инженерии. И хотя Рыжик свою идею объяснял ровным и спокойным голосом, но именно креатив и творческий подход подействовал на ревсоветовцев завораживающе.
— Положительно, — прожужжал Первый и зажег свой «глаз» зеленым.
— Рыжик, тебе бы книжки писать, — Стрелка пару раз хлопнула в ладоши от восхищения.
— Нечего такой умище на ерунду тратить! — не поддержал девушку нарком, — начальником генштаба тебя делать надо!
— Или главным экологом, — Питер тоже мечтал о таком помощнике, — нам Викторию надо в порядок приводить. Я уже начал…
— Раскатали губу — пока все «ястребки» на шестой, а то седьмой уровень не переведем — я Рыжика вам не отдам! — Стрелка подняла пугза с кресла и прижала его к груди.
— Какие еще «ястребки»?! Загоняем на верфь дредноут. Команду я сам сформирую…
—
— Ну уж нет. Дом нельзя оставлять без присмотра. Поэтому полечу я и… — Семенович раздумывая, сделал паузу. Стрелка собралась было, что-то возразить, но Семенович добавил, — и Стрелка. Мне спокойней, если эта сорви-голова под присмотром будет. Да и для идейки Рыжика команда в самый раз. Предложения-возражения будут?
Они были. Спасать товарищей желали все. Но Семенович дополнительно взял с собой только Первого. У механидов, обладавших централизованным коллективным разумом, как таковых лидеров не было. Кто из них полетит с Григорием, а кто останется — вообще было без разницы. Ну с функциональной точки зрения так точно. А к Первому Семенович уже привык, хоть у него и не было каких-то заметных индивидуальных черт.
Еще одна мысль мелькнула у Семеновича во время подготовки к визиту к пугзам. Одно дело — принять решение. Другое довести его до воплощения «в металле». Рыжика Григорий отпустил, чтобы тот помог обустроиться прибывшим в Викторию мечтателям. Обычно все обязанности по техническим вопросам брал на себя Егор, сейчас же они свалились на плечи Семеновичу. Он ощутил их тяжесть. Ложась спать с красными от усталости глазами и чугунной головой, он подумал о том, что РевСовету необходимо правительство. Бюрократия ненавистная, но что поделать, без нее лидерам ГССР даже на сон времени не останется.
Дредноут слегка подлатали. Но ремонт коснулся только внешней обшивки и критически важных систем. Простреленные внутренние перегородки, вырезанные во время штурма люки заделывать было некогда — конвой миитэ в любую минуту мог покинуть пространство пугзов. И ищи потом Филимоновича вместе с Белкой по всему сектору Отау. Или ломай голову над тем, как их вытащить с Рудабы.
На появление «Знаменитых парные закосов» в системе пугзов никто не обращал внимания. И даже агрессивная реклама повышенного интереса к экс-эсминцу не вызвала. Зато, когда из Т-перехода вывалился дредноут закосов, его тут же поочередно вызвали: администрация системы, «каштан» сапруков и в конце концов миитэ. Семенович был дико рад тому факту, что тюремный конвой еще не покинул систему. Переговоры с полицией он вел сам. Но через аватара. Часть рубиновых осколков была транспортирована на Викторию-1. А из другой части рукастые пугзы слепили роботов. Грубую подделку, похожую на закосов, если их не рассматривать вблизи. Для видеосвязи они подходили более чем. Псевдо-закос повторял слова, которые нашептывал в микрофон Семенович. И мог ограничено повторять движения его рук, прикидываясь живым.
— Эй! Вы что здесь забыли? — миитэ решила не утруждать себя правилами хорошего тона. И понятно почему — у закосов была определённая репутация.
— Защитники Космоса прибыли для переговоров с вами, уважаемая миитэ! — высокопарно ответил Семенович.
— Переговоров?! Что вы можете мне предложить?
— Головы преступников, уважаемая миитэ, головы преступников.
Глава 19
Наводящий ужас на весь преступный мир конвой миитэ был похож на скучнейший и банальнейший контейнеровоз. Контейнеры Предварительного Содержания укладывались один на один в столбы по шесть штук. И формировали «кирпич» размером тридцать на двадцать кубов. К кормовой части параллелепипеда, собранного из кубов-контейнеров, был пристыкован тягач. Именно из него и вела переговоры миитэ.