Красная лента
Шрифт:
— Где находится эта база данных? — спросил Миллер.
— В задней части административного офиса, — ответил Александер. — А что?
— Она связана с записями, которые вы храните здесь?
Александер кивнул.
— Можешь еще кое-что проверить для нас?
— Что именно?
— Можешь вытянуть отпечатки Кэтрин Шеридан и проверить, закрыто ли ее досье?
— Конечно, могу, — сказал Александер.
Они вышли из кабинета и по коридору направились к административному офису. Рос и Миллер наблюдали, как Александер закрыл одну программу, запустил другую, ввел имя Кэтрин Шеридан и подождал, пока загрузится ее файл. Он
— У нее закрытое досье, — сказал Александер. — И закрыто оно было до того, как у нас появились здесь компьютеры.
— И что это значит? — спросил Рос.
— Значит, что это было до восемьдесят шестого года.
— Это все, что можно выяснить?
— Да, — ответил Александер.
— Можешь проверить еще одного человека? — спросил Миллер.
— Запросто.
— Дэррил Кинг.
Александер нахмурился.
— Он есть в базе данных полиции. У него был привод в августе две тысячи первого года за хранение наркотиков.
Поиск занял несколько минут, но Александеру удалось отыскать Дэррила Эрика Кинга, дата рождения 14 июня 1974 года, запись об аресте от 9 августа 2001 года. И снова всплыло имя сержанта Майкла Маккалоу.
Том Александер проверил отпечатки Кинга.
— Август девяносто пятого года, — негромко сказал он.
— Повтори, — попросил Миллер.
— Досье вашего друга закрыли в августе девяносто пятого года.
Рос покачал головой.
— Так что у нас выходит? Досье всех этих людей были закрыты из-за их службы в правительственных организациях?
— По всей видимости, так, — согласился Миллер.
— Это усложняет задачу, — заметил Рос. — Это имеет еще меньше смысла, чем пропавший сержант полиции.
Внезапно Миллер изменился в лице.
— Попробуй его, — попросил он. — Попробуй Маккалоу. Возможно, это поможет нам найти его. Вернись к делу Кинга, к записи о его аресте в две тысячи первом году. Я хочу, чтобы ты проверил Маккалоу и сказал, когда было закрыто его досье.
Александер уже успел ввести имя Маккалоу. Экран мигнул, и в правом нижнем углу возник узкий прямоугольник с текстом.
— Что это? — спросил Миллер и прочел текст в прямоугольнике: «Имя не найдено. Проверьте написание».
Александер нахмурился и снова ввел имя.
Экран мигнул. Опять появилось сообщение об ошибке.
— И что это значит, черт побери? — спросил Миллер. — Опять закрытое досье из восьмидесятых?
Александер покачал головой.
— Это значит, что досье вашего человека не было закрыто. У нас есть закрытые досье из ранних восьмидесятых. Это значит, что вашего парня вообще никогда в базу не вносили.
Миллер придвинулся поближе к экрану.
— В системе могут быть ошибки?
Александер усмехнулся.
— Когда дело доходит до компьютеров, всегда возможны ошибки. Я не знаю. Я есть в системе, Хэммингз тоже, вы тоже там должны быть, но ничто не идеально, детектив.
— Можешь распечатать для меня остальных? — спросил Миллер.
— Конечно, — ответил Александер.
— Как нам выяснить дату закрытия досье Кэтрин Шеридан?
— Я не знаю, — ответил Александер. — Должны быть бумажные документы, но я никогда ничего подобного не искал.
Когда принтер выплюнул распечатанные листы, Рос собрал их, и все трое вышли из кабинета.
— Спасибо за помощь, — поблагодарил Миллер Александера.
Рос
— Где сейчас Мэрилин Хэммингз? — спросил он.
— В данный момент она сидит в яме по пояс в воде, пытаясь достать утопленника так, чтобы он не развалился на куски у нее в руках. Хотите, чтобы я ей позвонил?
— У вас неправильное восприятие, Том Александер, — сказал Миллер и поспешил за Росом.
— Я скажу ей, что вы спрашивали! — крикнул Александер ему вдогонку, но Миллер, занятый мыслями о Билле Янге и Майкле Маккалоу, не ответил.
Кэтрин Шеридан мертва.
А также Наташа Джойс, Маргарет Мозли, Энн Райнер и Барбара Ли.
Мое сердце разбито.
Я обедаю в закусочной с узким фасадом на Марион-стрит, всего в паре кварталов от дома. Жареный цыпленок, салат, картофель фри. Я пью «Севен-ап» прямо из бутылки, обмакиваю картошку в майонез и кетчуп. Мне так нравится. Я хотел бы закурить за едой, но я недавно бросил и теперь проверяю свою выдержку. Кэтрин всегда говорила, что у меня есть выдержка.
— То, чем ты занимаешься, требует выдержки, — говорила она.
Я улыбался, кивал и молчал.
А теперь она мертва.
Завтра утром я проснусь как обычно. Я надену костюм и пойду на работу, как в любой другой день. И я более чем уверен, что какая-нибудь девушка сделает комплимент по поводу того, как я одет, и крикнет: «Эй, Джон! У тебя сегодня свидание с красоткой, да?» А я улыбнусь и кивну или подмигну, словно мы связаны какой-то тайной. Ей станет интересно. Им всем становится интересно время от времени. Им интересен преподаватель из аудитории 419.
Когда все закончится, я уверен, в преподавательской столовой начнутся разговоры. Будут задавать друг другу вопросы, строить предположения и гадать. Но они ни за что не догадаются. Ни на йоту не приблизятся к разгадке. Студенты будут сплетничать, распускать слухи и прикидывать, скольких я убил. И убил ли я вообще кого-либо.
Вот почему так получается? Ты делаешь что-то хорошее, потом приходят милые люди и все портят? Кто это сказал?
Ла Гуардия, верно? Он знал. Он знал, какие мы люди. Снаружи мы были хорошими ребятами, но что же мы творили! Мы творили такое, во что вам было бы трудно поверить. И мы занимались этим вечно. Люди вроде меня, которые верили, что мы занимаемся этим ради высокой цели. Кэтрин Шеридан и Джон Роби, которые отправились в Манагуа, чтобы изменить мир. Ну, мир мы немного изменили, и отголоски этого изменения чувствуются до сих пор, двадцать пять лет спустя. Чувствуются в Вашингтоне, среди граждан, которые даже не подозревают о том, что тогда происходило. Среди таких людей, как Маргарет, Энн, Барбара и Наташа. Таких, как Дэррил Кинг. А теперь еще и таких, как Роберт Миллер. Зацепил ли он верхушку айсберга? Черт, да он ее еще даже не разглядел!