Красная лента
Шрифт:
ГЛАВА 44
— Никому из них ничего не принадлежало, насколько я могу судить, — сказал Крис Метц и швырнул на стол перед Росом светло-коричневую папку. — Мы копнули максимально глубоко. Все трое — Маргарет Мозли, Барбара Ли, Энн Райнер — снимали квартиры и дом. Оплачивали помесячно. Как я уже говорил, первые две — квартира Мозли на Бейтс и дом Райнер на Паттерсон — сданы новым жильцам. В квартире Барбары Ли на Морган сделан ремонт. И, — продолжал Метц, — ни в одном случае завещание не оставлено, никто не приходил, чтобы предъявить права на имущество. Все
— Значит, у нас все это есть? — спросил Рос.
— Требуется письменное заявление. Минимальное время ожидания составляет месяц вне зависимости от того, кто запрашивает.
— Значит, мы возьмем ордер. Мы возьмем ордер, пойдем и заберем это дерьмо из суда.
Метц покачал головой.
— Это не так легко, как кажется…
— Ты же не хочешь сказать, что суд…
— Мы с ними разговаривали, — перебил его Метц. — Мы пообщались с регистратором округа, и он сказал, что, будь у нас даже ордер, подписанный Верховным судом, бумажная волокита все равно заняла бы не меньше недели. У них на месяц приходятся сотни дел, бывает даже до тысячи. Вся эта дрянь отправляется в разные хранилища, поэтому может понадобиться несколько дней только для того, чтобы определить, где все это лежит.
— Боже, я не верю своим ушам! — воскликнул Рос. — Ладно, мы оставим это дерьмо и будем заниматься Маккалоу, хорошо? Вот чем мы займемся, ты и я. Мы должны его наконец вычислить.
Метц удивленно поднял брови.
— Маккалоу?
— Сержант в отставке из седьмого участка.
— А чем Миллер занимается?
— Чем-то.
Метц нахмурился, улыбнулся.
— Чем-то? И что это означает?
— Это означает, что он чем-то занимается.
— Помощницей коронера, да?
— Короче, — отрезал Рос, — Миллер занимается одним делом, и это не помощница коронера. Боже, да ты просто животное!
— Ну расскажи мне хоть что-то, — взмолился Метц. — А эта история с сутенером… Как ты думаешь, он его действительно убил?
— Он защищался от этого ублюдка, — ответил Рос. — Ты же знаешь, как газеты умеют все перекрутить. Последнее, что ему нужно, так это чтобы люди в его участке…
— Да ладно тебе! — возразил Метц. — Ты, похоже, думаешь, что меня волнуют вопросы морали. Половина людей, с которыми мы имеем дело, заслуживают того, чтобы их спустили с лестницы. Я никого не обвиняю, Эл, просто…
— Ты говоришь о том, о чем я ничего не знаю. Вот что ты делаешь.
— Эй, ты же его напарник…
— И что? — спросил Рос. — Я должен быть в курсе всего, чем Миллер занимается в нерабочее время?
— Но вы же общаетесь как напарники. Ну, когда часами сидите в машине и болтаете. То, что он был один, когда пошел к той даме…
— Хватит! — отрезал Рос. — Миллер хороший детектив. Так сложилось, что он еще и мой друг. Мне плевать, что ты о нем думаешь. Он поступил так, как поступил бы любой из нас на его месте, и точка.
— Хорошо, хорошо, — ответил Метц. — Черт, парень, я не хотел, чтобы ты завелся!
— Тогда чего ты меня накручиваешь?
— Ладно, проехали. Будем заниматься Маккалоу, договорились?
— Да, ищем Маккалоу.
— Так что у тебя есть?
— Копия его
— Старого образца или нового?
— Старого.
— Значит, там нет фото. Нашел фотографию в архивах?
— Долго рылся, но ничего не нашел. Надо еще поискать.
— Что еще?
— Карточка социального страхования. Ее номер ассоциирован с Майклом Маккалоу, который умер в восемьдесят первом году. У нас есть поддельный телефонный счет и счет в банке, который Маккалоу открыл, положив на него пятьдесят долларов, и на который так ни разу и не получил пенсионный перевод.
— Сколько он проработал в полиции?
— Шестнадцать лет, похоже.
Метц покачал головой.
— Бессмыслица какая-то.
Рос улыбнулся.
— Если бы мне каждый раз давали доллар, когда кто-то, занятый в этом деле, так говорит…
— Так что ты хочешь делать? Все обычные варианты ничего не дали.
— Парень по имени Билл Янг был капитаном в седьмом участке, когда Маккалоу туда перевелся. Он его помнит. У него случился удар, но память он не потерял. Янг видел этого парня, поэтому мы знаем, что он существует.
— Или кто-то, кто выдает себя за Маккалоу.
— Верно.
— И как найти человека, у которого поддельное имя и поддельный номер социального страхования, а ты даже не знаешь, как он выглядит?
У Роса на лице появилось выражение, которое уже начала замечать и Аманда, — смесь недоверия и обескураженности.
— Мы поедем в седьмой участок. Найдем кого-нибудь, кто с ним работал. И будем задавать вопросы, пока не узнаем, откуда он перевелся. Может, удастся найти его фотографию, что угодно. Надо проверить эту облаву две тысячи первого года. А еще нам нужны отчеты судмедэкспертизы из квартиры Джойс.
Метц встал и надел пиджак.
— И оставим Миллера в покое.
Рос кивнул.
— Оставим.
Не было причин начинать бежать. Я уже начал бежать. Как Форрест Гамп.
Однажды, стоя возле своего дома на заднем дворике под палящими лучами летнего солнца, я почувствовал, что сейчас рухну на землю. Солнце вытягивало из меня все соки, у меня голова шла кругом.
Я вышел на улицу и остановился. Постояв немного, я направился в сторону Роудайленд-авеню, а потом побежал. И в первый же день я почувствовал, как болят мышцы, о существовании которых уже давно забыл. Я проснулся воскресным утром, чувствуя себя преданным и обиженным. Хотелось пить, во рту ощущался отвратительный привкус. В тот день я решил бросить курить. И бросил. Я курил почти двадцать лет, а тут бросил. Через неделю я уже мог пробежать километр — полкилометра туда и полкилометра назад. Я почти ничего не чувствовал. Через месяц я смог добежать до парка Рок-Крик. Я хитрил. Я бежал по Шестнадцатой улице, потом поворачивал на Милитари-роуд и пересекал парк посередине. Мне понадобилось еще две недели тренировок, чтобы обогнуть парк и добежать домой. Я сделал это. Я не останавливался. Меня не тошнило. Я бежал медленно и уверенно. И не останавливался, пока не добегал до угла Нью-Джерси и Кью-стрит.