Красная лента

Эллори Роджер Джон

— Морфий, — говорил он мне, — делается из маков. Ярко-красных маков. Кроваво-красных маков. Маковые поля тянутся до самого горизонта. Сначала готовят опиум, а из него получается морфий. Он помогает ей, понимаешь? Приглушает боль… ненадолго…

Слезы в его глазах.

Он отворачивается, когда я выхожу в коридор и останавливаюсь возле двери в их спальню.

Он всегда выглядит измученным. Это человек, который может истощить

себя одними размышлениями. Куда бы он ни уходил, он всегда возвращался домой после наступления темноты. Я думаю, что однажды он заблудился. Искал дорогу домой, но так до сих пор и не нашел.

Так я познакомился с морфием, опиумом, героином.

Героин. От древнегреческого «heros». Означает «герой», «воин», «полубог», «получеловек».

Это слово означает очень многое в зависимости от того, с какой стороны вы смотрите.

Я? Я знаком с героином со всех возможных сторон.

Я знаю своего отца. Плотника Большого Джо. Я знаю, почему он сделал то, что сделал, и чего это всем нам стоило.

Я помню, как он, надев шляпу, стоял в коридоре.

— Пойдем, — позвал он. — Выйдем на улицу.

— Куда? — спросил я.

Я был невеселым мальчишкой шести или восьми лет от роду.

— Это сюрприз, — ответил он.

— Хоть намекни, — попросил я.

— Мы пойдем к шоссе, а потом дальше. — Он таинственно улыбнулся. — Туда и назад, просто посмотрим, насколько далеко…

— Ага, папа.

Большой Джо понял бы, что произошло. Почему произошло. Он понял бы причину всего.

Большой Джо понял бы и посмотрел на меня сверху вниз — на невеселого мальчишку шести или восьми лет от роду — и сказал бы что-то.

— Что бы они ни выдумали… Уверен, мне пришлось пережить намного худшее, и длилось это намного дольше.

Что-то вроде этого. Что-то, что показало бы, что он понял.

ГЛАВА 7

Миллер приехал в участок в понедельник утром после восьми часов. Рос появился пятнадцать минут спустя. Их приветствовали кипа разнокалиберных файлов, разбросанные стаканчики из-под кофе и банки от колы, а также застоявшийся запах сигаретного дыма.

Миллер прибрал на одном из столов и подтянул к себе телефон. Потом отодрал желтый листок, прилепленный к стене, и снова набрал номер. Он еще надеялся, хотя знал наперед, что это не даст результата. Накануне не было никакой ошибки. Это не был номер телефона. Миллер набрал его трижды, и каждый раз в трубке слышался долгий гудок несуществующего номера.

Он

позвонил оператору и попросил проверить номер через систему телефонных компаний. Тот же результат. Это не только не был старый отключенный номер, такого номера никогда не существовало.

Миллер сидел за столом и глядел на желтый бланк. 315 3477.

— Слушай, — обратился он к Росу, — тут у меня номер телефона. Но он не существует. Что еще может состоять из семи цифр?

Зазвонил телефон, и Миллер поднял трубку.

— Миллер, — представился он, кивнул, взял карандаш и расчистил место на столе для бумаги. — Конечно. Соединяйте.

Он послушал немного, потом подался вперед вместе со стулом. Лицо его стало напряженным.

— Конечно, — сказал он. — Конечно, мы проверим. — Он замолчал, слушая. — Нет, конечно, нет. С подобными вещами мы осторожны, но мы проверим. Вы оставили номер телефона у секретаря? Хорошо. Пожалуйста, назовите свое имя по буквам.

На том конце повесили трубку.

— Черт побери! — ругнулся Миллер и положил трубку на рычаг. Потом снова поднял ее и поинтересовался у секретаря, оставил ли последний звонящий номер телефона. Оказалось, что нет.

— Что там такое? — спросил Рос.

— Какая-то женщина. Рассказала о девочке из воскресной школы, которая утверждала, что узнала Шеридан в газете. Она повесила трубку, когда я спросил ее имя. И номер не оставила.

— Девочка? Какая девочка?

— Она назвала имя. Хлои Джойс. Живет в бедняцком районе. Женщина сообщила, что девочка вчера увидела фотографию Шеридан в газете и что-то сказала по этому поводу.

Рос нахмурился.

— Боже, Эл, ты же все прекрасно понимаешь! У нас что-то появляется, мы докладываем об этом, а потом, если это оказывается липой…

Рос поднял руки, и Миллер замолчал. Потом устало улыбнулся и включил компьютер.

— Сколько подобных звонков мы можем получить в ближайшее время? — спросил Рос.

— Полагаю, сто тысяч с хвостиком.

— Имя Джойс?

Миллер кивнул.

— Точно.

— Есть идеи, какой бедняцкий район она имела в виду?

— Понятия не имею, надо проверить все.

Рос начал вбивать данные в компьютер. Миллер терпеливо ждал. Он поймал себя на том, что думает об отрезке времени между половиной одиннадцатого утра и половиной пятого вечера одиннадцатого ноября, шести часах из жизни Кэтрин Шеридан, о которых они ничего не могли узнать. Библиотека, магазин, потом возвращение домой, замеченное престарелым соседом, который любил смотреть на милых девушек по телевизору. С кем она провела последние часы жизни?

Миллер вспомнил последний разговор с капитаном Ласситером, когда Килларни уехал. В глазах Ласситера Миллер видел все: смерть жены, самоубийство сестры тремя годами ранее, разочарование, отрицание и очень знакомое понимание того, что все напрасно, а если и нет, то все равно этого не избежать…

Пока Рос копался в системе, Миллер позвонил в офис коронера и поговорил с Томом Александером, помощником Хэммингз.

— Дай нам еще пару часов, — попросил тот. — До обеда подождешь?