Красная Луна
Шрифт:
— Вот, — я указал на тело.
— Он же пьяный! — возмутилась врачиха. — Его надо в милицию отвезти.
— Нельзя его туда, — возразил я. — Он сам милиционер.
— Ну и что? Мы же не будем его везти в больницу только из-за того, что он напился.
— Он не только пьян. У него шишка, посмотрите.
— Да лучше бы его задавили! — воскликнула тетка. — Зря только людей от работы отвлекают.
— А вы почему здесь стоите? — не выдержал я. — Вам что, делать нечего больше? Может, вам напомнить, какое наказание дается
— Хам! — сказала тетка и добавила своим собеседницам: — Пойдемте, девочки.
Я повернулся к врачихе и сказал:
— Пожалуйста, отвезите его в больницу, а когда он оклемается, отпустите, хорошо?
— Ну, ладно, — согласилась докторша и, вместе с другим врачом, погрузила Леденцова на носилки.
Я с чувством выполненного долга двинулся в сторону отделения, когда вдруг… заметил ИХ. Витек и Кабан на своем джипе находились на другой стороне дороги и глядели прямо на меня. Может, совпадение? Но наш город не такой уж и маленький, чтобы в течении нескольких дней встретить одних и тех же незнакомых людей.
Успокоившись, я двинулся по улице и через сто метров зашел в двери магазина женского белья. Народу здесь было немного, и я, для вида присмотревшись к витринам, осторожно взглянул через окно на улицу.
Нет! Я не ошибался! Они действительно за мной следили!
Вернувшись в отделение, я собирался рассказать о своих опасениях Митько, но решил не расстраивать его, заметив, как он счастлив. Да, я еще никогда не видел его таким беззаботным. Он постоянно шутил, смеялся, забыв о мрачной работе. После часа общения с ним мне стало казаться, что все мои опасения — полный бред: никто за мной не следит, и никому я не нужен.
Я взялся за протокол и забыл про все, когда вдруг нагрянул Фонаренко.
— Привет, Митько, — величественно сказал он. — Ты сделал, что я велел?
— Да, да, Фонаренко, — ответил Митько, и я заметил, что он помрачнел.
Сергей Иванович протянул бумагу майору, тот принял ее и добавил:
— Кстати, Совков просил тебя перестать заниматься ерундой, иначе не видать тебе премии в этом месяце, как звания старлея.
Митько приподнялся. Лицо его оставалось невозмутимым, но в глазах появился злой огонь. Я ждал, что он сейчас разразится ругательствами, но он вместо этого схватил… нож.
Я испуганно вытаращил глаза и приготовился в случае чего спасать Сергея Ивановича от привлечения по статье сто пятой. Однако Митько не собирался портить свою жизнь из-за Фонаренко. Взяв нож, он провел его острием по поверхности стекла, которое прижимало некоторые бумаги на его столе. Раздался скрип, от которого у меня побежали мурашки по коже. Я взглянул на Фонаренко — тот прямо съежился от недовольства. Причем теперь я понимал, что ему до смерти это не нравилось, это была его Ахиллесова пята. Недолго думая, я схватил ножницы и повторил маневр Митько.
Теперь
— Хватит! — закричал он. — Перестать!
Митько его не слушал и закончил только тогда, когда захотел.
Фонаренко выпрямился и дрожащим голосом проговорил:
— Ты, Митько, пожалеешь об этом. Думаешь, что все для тебя останется безнаказанным? — он повернулся ко мне. — А ты,… пацан, молись, чтобы тебе достался хотя бы пост участкового в деревне.
С этими словами он вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью.
Митько медленно сел. Улыбка больше не появлялась на его лице.
— Зачем ты это сделал? — медленно спросил он. — Мне то, действительно, все будет нипочем, а тебе…
— Козел! — сказал он с новой интонацией, и я понадеялся, что это не обо мне. — Дело Зубова не сошло с места, с самого начального положения. Мне через день звонит его жена, спрашивает, нашли ли мы… Посмотри! — он протянул мне бумагу. — Разве не понятно, что его убил кто-то, кого он не захотел отпускать.
Я быстро просмотрел протокол, написанный рукой покойного Зубова. Действительно, здесь есть все для предъявления обвинения: и показания свидетелей, и постановление эксперта, и многое другое.
— В итоге преступника отпустили. Из-за отсутствия состава преступления, — сказал Митько. — Прокурор постарался, наверное.
— А у Зубова была машина?
— Да, «Мерседес». Мы недавно ее обмывали.
— А недостатка в деньгах у него не было?
— Не было… Погоди, на что ты намекаешь?… Ты что, хочешь сказать, что Зубов сам помогал преступникам? Переписывал протоколы и отпускал их?!
В это время я пожалел, что заговорил об этом. Митько гневался, но вдруг успокоился. Посмотрел вперед безумными глазами, тихо что-то бормоча себе под нос.
— Ладно, сейчас мне пора идти. Обсудим это попозже, — он встал, и вышел из кабинета.
Я просидел без движения несколько секунд, затем медленно подошел к окну.
Митько садился в свой «жигуленок». Я подождал, пока он отъедет и внимательно осмотрел улицу.
Сердце в моей груди подпрыгнуло. Витек и Кабан спешно садились в свой джип. Все-таки «за нами следят»! Выскочив из кабинета я помчался вниз. Пробежал мимо дежурного, вылетел на улицу… Джип отъезжал, а жигуленка уже не было видно. Что делать?!
Подбежав к ближайшей машине, я сделал страшные глаза, показал водителю удостоверение и проговорил на одном дыхании:
— Быстро за тем джипом.
Если бы водитель упирался, я бы без раздумий достал свой пистолет, но делать этого мне не пришлось: шофер посадил меня и послушно выехал на дорогу.
Джип ехал быстро, но наша машина постоянно удерживалась за ним. Я не боялся, что Витек с Кабаном заметят слежку, ведь они были заняты в этот момент тем же самым.
— Долго нам еще ехать? — наконец, не выдержал водитель.