Красная луна

Перси Бенджамин

Они затаскивают в кузов военного грузовика четыре кабинки, несколько пар длинных щипцов, измазанные испражнениями куски арматуры, перчатки для сварщиков и несколько галлонов дизельного топлива. Все это добро отвозят за пять миль к котловине, находящейся с подветренной стороны от базы. Там много лет сжигали мусор и фекалии, поэтому воронка в земле почернела и сделалась похожей на кратер от метеорита. Все называют это место свалкой. Кабинки снимают с грузовика, отвинчивают задние двери, достают щипцами контейнеры, наливают туда топливо и поджигают. Сперва приходится отойти на несколько шагов. Вспыхивает пламя, от полузамерзшей субстанции

поднимается черными облаками дым. Через несколько минут, когда огонь чуть утихает, нужно лезть туда, в жар и вонь, мешать в контейнерах арматурой. День за днем одно и то же. Душ не работает, а в раковине никак не удается отмыться от жуткого запаха.

Патрик стоит возле свалки, опираясь на железный прут, как на трость. Глаза слезятся, во рту привкус горящего дерьма. Рядом Тревор как ни в чем не бывало без умолку болтает: рассказывает, как они с приятелями ловили сомов в реке. Нацепил на себя шкуру убитого волка: голова прикрывает его шлем, туловище и хвост болтаются на спине. Дым поднимается вверх, дерьмо шипит и надувается пузырями; снег вокруг контейнеров тает, обнажая побуревшую траву.

Нет, не так Патрик представлял себе службу в Республике.

Он воображал себя в вездеходе возле стрекочущего пулемета. Вот солдаты едут по заваленным обломками улицам, и он стреляет во все, что движется. Швыряет на передовой гранату и пригибается к земле, зажав уши руками. Бьет прикладом по лицу ликана-бородача, связывает ему руки за спиной, волочет на базу, и тот, визжа от боли, рассказывает, где отец. И вот Патрик высаживает ногой дверь, а там ни о чем не подозревающие злодеи спят или смотрят телевизор. Они удивленно машут руками и падают, изрешеченные пулями, а в дальней комнате обнаруживается связанный скотчем отец — с повязкой на глазах, избитый, полумертвый от голода, но живой. Гэмбл представлял себе нечто вроде компьютерной игры или фильма. А еще надеялся найти здесь товарищей, таких же, как приютившие его Американцы, но не настолько фанатичных.

А вместо этого он оказался в стране, где несчастные и запуганные жители хотят лишь одного — чтобы их оставили в покое. Причем все: и экстремисты, которые зовут их трусами и беспрестанно угрожают; и американские военные, насильники и мародеры.

В первый же вечер на базе Дэвид Дэкер, старший сержант их взвода, заявил, что Патрика невозможно убить: шутки ради приставил ему к виску пистолет и нажал на курок. Обойма была пустой, и вся казарма разразилась мерзким хохотом. Голова у сержанта напоминает формой яйцо, а маленькие глазки прячутся за толстыми стеклами очков в квадратной оправе. Вечно расхаживает, по-акульи разинув рот. Накачанный, но задница у него огромная. Тогда он еще отклячил ее, нагнувшись вперед. Убрал пистолет в кобуру, со всей силы хлопнул Патрика по плечу и сказал, что, конечно же, это просто шутка. Но пусть Гэмбл поблажек не ждет.

Первые несколько недель Патрик пытался хоть что-нибудь разузнать об отце. Но этим летом на базе почти полностью сменился персонал, и Кита Гэмбла мало кто помнил, только некоторые из командирского состава. А командирский состав считал рядовых морпехов дерьмовыми отбросами славной американской армии. И никто из них никак не мог понять, с чего вдруг красавчик вроде Патрика, этот долбаный любимчик журналистов, вообще сюда заявился. Что он вознамерился тут доказать и кому? Слишком уж сильно глаза мозолит. И какого вообще хрена этот зеленый недоносок вздумал обращаться к офицеру, словно тот

ему приятель? Иногда все-таки находился кто-нибудь, кто соглашался поговорить об отце, но никакой дельной информации Патрик так и не раздобыл. «Он был хорошим человеком». «Соболезную твоей потере». «Пиво делал будь здоров». И все.

Очень скоро Патрик выучился обязательной иерархии: офицеры и рядовые — существа совсем разного порядка. Начальник базы, артиллеристы, капитаны и лейтенанты зачастую не выходили из своих казарм. Занимались разведкой и отдавали приказы, которые, в свою очередь, выполняли плебеи.

— Знаете, кто вы такие? — спросил как-то Дэкер у взвода во время занятий по строевой подготовке. — Вы — винтики в машине смерти.

Машина смерти. Патрик не знает, что именно имел в виду Дэкер: морскую пехоту или армию в целом, базу Туонела или Волчью Республику? А может, человеческую жизнь вообще? Иногда Гэмблу кажется, что вся жизнь — это машина смерти с огромными колесами и зубчатыми железными челюстями, которые беспрестанно перемалывают людские тела.

Очень похоже на правду. Патрик стоит на дне почерневшей, курящейся дымом воронки и чувствует, что как никогда близко подобрался к вратам подземного царства, двери туда вот-вот разверзнутся прямо у него под ногами. Гэмбл мешает дерьмо и на все лады кроет самого себя, мир, в который угодил, и свою отвратительную беспомощность. В какой-то момент он слишком сильно дергает арматурой, контейнер опрокидывается, и по земле разливается горящая жижа. Патрик опять чертыхается и швыряет свой прут наподобие копья. Железяка пролетает несколько футов и со странным треском вонзается в обугленную землю.

Он оглядывается: не заметил ли кто вспышку его ярости. Но Тревор уже успел сесть на ухо другому рядовому. Они вдвоем помешивают в бочках, словно в котлах с зельем, и обсуждают, с кем круче перепихнуться — с Анджелиной Джоли или с Кэмерон Диас.

Патрик отходит от них и выдергивает из земли свою арматуру. Оказывается, палка угодила в кучу костей. Он приседает на корточки и смахивает перчаткой сажу с собачьего или волчьего черепа, счищает комки земли и сдувает черный пепел из глазницы. И вдруг замечает, что вокруг, будто страшный мертвый сад, вырастают из снега и грязной земли десятки костей.

Глава 36

Чейз Уильямс сидит в гримерке, хотя на самом деле это не гримерка, а комната баскетбольного тренера при мужской раздевалке в школе «Редмонд-сениор-хай». Стол завален списками команд и схемами игры. Чейз, развалившись в крутящемся кресле, потягивает энергетический напиток. На нем пиджак, отутюженные джинсы «вранглер» и начищенные до блеска ковбойские сапоги. На стенах висят календари Американской баскетбольной лиги, фотографии игроков, баннеры и флажки с символикой местной команды.

Раньше он тоже был одним из них. Выпуск восемьдесят пятого года. Все это осталось в далеком прошлом, но яркие образы по-прежнему встают у Чейза перед глазами. Вот он, как обычно, приезжает на белом пикапе в школу, а в выходные едет на пастбища. Кидает в мусорный бак горящую петарду. Заносит руку и бросает вытянутый футбольный мяч, а тот летит, вращаясь, и через мгновение исчезает в нестерпимо ярком сиянии огней стадиона. Клеймит и кормит скотину, кастрирует быков, делает прививки и избавляет их от паразитов. Выплывает на лодке на середину водохранилища и купается голышом с девчонками, животики которых покрыты шоколадным загаром.