Красная маска (original ver.)

Чеснокова Юлия Олеговна

Я вынырнула на поверхность земли, вдохнув холодный свежий воздух с прелыми и смешанными запахами осеннего города. Райончик был какой-то окраинный. Наверное, тут сплошные промышленные зоны. Дома горели небольшим количеством окон, магазинчики скорее напоминали ларьки, да и те, под вывесками, уже позакрывались.

– А теперь найди мотоциклиста в черном шлеме и черной куртке с красными полосками. Садись к нему, отключай телефон – если не отключишь, то встреча не состоится – и жди свидания со мной. Дальше тебя довезут, не волнуйся.

Я огляделась и, так как народу и движения почти не было, быстро нашла у столба неподалеку припаркованный байк, а рядом высокого парня в шлеме с закрытым забралом. Лица я видеть не могла. Быстро подойдя к нему, я получила кивок, призывающий присаживаться на его железного коня. Он сел за руль и, нажав на педаль, завелся. Я отключила мобильный ЁнГука и, убрав его в карман, обхватила впереди сидящего. А ведь это был кто-то из черных масок – даже думать нечего. Какой-то насильник. Какой ужас! И я касаюсь этого человека. И даже не знаю, кто он. Или это Лухан? Или ДжонИн? Кто угодно. Я очутилась, словно в тумане. Почему я делаю это? Почему позволяю себя везти неизвестно куда какому-то незнакомцу? Ведь маньяк был прав: он совершал непонятное, но разве причинял мне вред? Всё, что я отхватила на свою персону, я получила из-за того, что лезла к таким личностям, как ХиЧоль или ЁнБэ. А Красная маска… у меня из памяти выскочило всё, что он делал. Вернее, всё рассыпалось на мелкие детали, и я не могла собрать их в одну кучу. Плохо это было или хорошо? Опасно для меня или нейтрально? Ветер, свиставший в ушах, не способствовал тому, чтобы я сконцентрировалась. Если какая-то цивилизация ещё оставалась вокруг, когда я вышла из метро, то теперь мы ехали по каким-то полузаброшенным закоулкам. Было явно и очевидно, что за мной уже никто не следит, никто не преследует. Разве что очень незаметно.

Мы притормозили у какого-то амбара, огороженного забором-сеткой, как в плохих американских фильмах о военных базах, где проходят секретные испытания. Мотоциклист указал мне пальцем в его сторону. Я слезла с транспорта и, не став благодарить за услугу извозчика, поплелась в том направлении, которое мне дали. Темно, ни души. Жутко и страшно. Мне захотелось развернуться и побежать прочь. Байк позади меня с гулом сорвался с места и исчез. Черт! Помогите! Спокойно, без паники. Я приблизилась к воротам, и из тени возле стены вышло два черных силуэта. Я вздрогнула, прижав руку к груди, в которой бешено колотилось сердце. Оно эхом отдавало свои удары аж до горла. Оба силуэта были мужчинами в черных плащах и масках.

– Иди с нами. – сказал один из них и подхватил меня под руку. Я стала красочно представлять, каково было СунЛи и её давним подругам. Ужас пробирал до костей. И это притом, что я хотя бы рассчитывала на неприкосновенность. А как же ей-то было? Адски страшно, до оледенения крови.

Войдя в амбар, который освещался только фонарем, несомым второй черной маской, не державшей меня, они подвели наше трио к груде ящиков. Растормошив её, они нащупали в полу люк и, открыв его, один спустился туда, подав мне руку. Вот это сложности и конспирация!

– Иди за ним. – велел всё тот же. Я послушалась и стала спускаться. Внизу было то, что называют «вырви глаз». Не видно абсолютно ничего. Мрак. И только луч фонаря указывает дорогу, идущую по влажному коридору.

Люк над нами захлопнулся, и мы пошли вперед. В принципе, наверное, я бы могла одолеть одного мужчину, попытаться убежать, но зачем? Я была близка к цели. Вот-вот я увижу Красную маску, и мне, дожившей до того, что я здесь, сейчас, иду вперед, уже ничего не нужно было кроме того, чтобы увидеть его лицо.

Мы шли долго, мучительно долго. Или здесь время тянулось по-особенному. Мне некуда было посмотреть на часы. Мой телефон у ЁнГука, его у меня, но его нельзя включать. Шаги, мои и спутника в черной маске, разлетались по тоннелю, пока не стали как-то глуше, словно пространство стало плотнее. Мы дошли до лестницы вверх. И снова наконец-то! Лучше на землю, чем под ней. Ассоциативное предубеждение.

Поднявшись по ступенькам, мы оказались у двери. Сопровождающий погасил фонарь – в щели виднелся свет.

– Иди туда. – тихо шепнул этот некто рядом, будто не хотя, чтобы его голос различили и запомнили.

Я нащупала ручку и, не веря в то, что произойдет долгожданная встреча с киллером, маньяком, гением и безумцем, запугавшим огромное количество людей и переполошившим Сеул, я набрала полные легкие воздуха. Дернув на себя, я ничего не добилась и, повозившись, толкнула в другую сторону, поняв, что именно туда она и открывается. На дрожащих и подгибающихся ногах, я распахнула дверь и шагнула на свет. С непривычки глаза прищурились, ослепившись. Тишина, яркий свет. Сзади меня захлопнулась дверь, отрезая мне путь назад. Проморгавшись, я распахнула глаза и обомлела.

Передо мной, буквально в пяти шагах, на фоне огромной кровати, застеленной алым постельным бельем, стоял Йесон. Я не выдержала и, выпучив глаза, отстранилась со скоростью молнии, ударившись спиной о дверь. В черном костюме, руки в карманах брюк, он пронзительно смотрел на меня дьявольски горящими глазами, и мне едва не становилось плохо. Но не от любви и радости, а от ужаса и непонимания.

– О, Боже… - выдохнула я, держась из последних сил, чтобы не потерять сознание.

Заказчик

Мои мысли стучались о черепную коробку в предсмертной агонии, после которой должны были скончаться раз и навсегда. Как? Почему? Не успевая ни то что отвечать на свои вопросы, но даже задавать их все про себя, вдруг я услышала голос, донесшийся из-под потолка. Замутненным разумом сперва мне показалось, что со мной заговорил сам Сатана. Но потом, вслушиваясь, я подняла глаза и увидела колонки, подвешенные вверху. Говорил тот самый человек, игривый тон которого я выучила по анонимному телефону.

– Я вознагражден! Ты бы видела своё лицо, нет, правда, это стоило того. – он засмеялся. – Когда ты подумала на уважаемого господина Кима, что он - это я!.. Нет, надо было это записать на пленку! Какая трагедия! Черт, я навсегда запомню эти глаза, полные ужаса.

Ничего не понимая, я посмотрела на Йесона. Поджав губы, он не шелохнулся и ничего не говорил. Принятый за похоть огонь в его черных очах показался мне теперь ненавистью и раздражением, испытываемыми по отношению ко мне.