Красная помада для бибабо

Воля Алёна

— Знаешь, далеко не каждый способен смотреть мне прямо в глаза. Твоя смелость тогда зацепила.

О том, что я при первой нашей встрече была больше напугана, чем заинтересована им, решила промолчать. Час от часу не легче. Замечательно! Значит, мой прямой взгляд был воспринят как вызов? Вообще-то, так реагируют бойцовские собаки, а не люди!

Неужели моя судьба была предрешена еще прошлым летом? По сути, он ни в чем не оставлял выбора. Вот решил себе, что я должна принадлежать ему и все, без вариантов. Ведь действительно, Вульф вцепился мертвой хваткой, не брезгуя методами. Масла в огонь

здорово добавляли слова Нели о том, что все хорошо ровно до тех пор, пока наши с ним желания совпадают.

– Ты меня пугаешь. — Не удержалась от комментария. — А если бы я оказалась замужем? Ну, или жила с кем-то?

— Солнце, не задавай вопросы, ответы на которые тебе не понравятся. — Потянулся ко мне: — Ты голодна?

— Нет. — Ответила, машинально вставив ладошку между нашими ртами. — А все, что было потом… тебя это заводило, да? Запретный плод..? — прошептала свое предположение, чуть отстраняясь.

— Запретный плод сладок не потому, что он запретный, а потому что сладок. — Ответил, обдавая теплом мою руку. Обхватил пальцы губами, коснулся подушечек языком. — И заводит вовсе не это. Меня возбуждаешь ты, понимаешь? До такой степени, что достаточно услышать твой голос по телефону, чтобы у меня встал.

Я успела лишь сдавленно охнуть, в одну секунду оказавшись у него на руках. Внимательный прищур потемневших синих глаз и уже очень знакомое выражение лица обещали сладкое безумие. Прошедшие месяцы научили считывать исходящее желание близости моментально. Казалось, что оно передавалось не только через прикосновения, но и по воздуху. По каким-то невидимым волнам, проникающим внутрь каждой клеточки тела.

— Сашка, ты что-то нереальное. — Снимая с меня футболку, ткнулся носом в шею и глубоко вдохнул. Запустил руку в волосы и потянул назад, заставляя выгнуться. — Такая нежная… бархатная… — целуя и покусывая гортань, проурчал хрипло. — Хочу тебя… до дна… съесть… выпить… в себя впечатать… — А еще через мгновение резко отбросил меня на диван и навис сверху: — Ну, что? Повторим?

О чем он спрашивал, не понимала до тех пор, пока не оказалась голая и распластанная в крепком захвате.

— Смотри на меня. — Приказал, удерживая так, чтобы я не могла ни отвернуться, ни отклониться в сторону…

Если честно, случившееся тогда в гардеробной мне казалось стечением обстоятельств. Ну, знаете, когда первый секс после ссоры и все такое. Вот мол и получился такой дикий выброс энергии в космос. На самом деле — нет. Дело было вовсе не в перерыве отношений и не в примирении. И даже не в позе. Неимоверный вольтаж чувственности возникал именно из-за связи «глаза в глаза». Не знаю, происходит ли так у всех, или же только у нас получалось, но внутренний накал был таким, что казалось, сердце разорвется на куски. И как итог: разрядка до крика, до боли, до затмения в голове и неконтролируемых спазмов в теле…

— Марк..! — взвыла в исступлении, практически теряя сознание.

— Да, солнце, да… — Он со стоном навалился, придавливая и содрогаясь.

Мы дышали так, словно пробежали стометровку. Да и чувствовали себя примерно так же.

Вульф подхватил меня и перевернул, поменявшись местами. Теперь я обессиленно лежала на нем сверху, слегка покачиваясь на вздымающейся груди, свесив конечности

по бокам.

— Значит, мне это все не приснилось… — пробубнила себе под нос.

В ответ мой директор выдал короткий смешок.

— Были сомнения?

— Это… это запредельное что-то… эдем…

— Саш…

Меня вдруг так торкнуло изнутри, словно током ударило. Предчувствия не обманывают. То, что он собирался сказать, поняла, выудив из времени и пространства. О, нет.

— Тс-с-с… — Приподнявшись, приложила указательный палец к его губам. Встретилась на миг с ним взглядом и уложила голову на плечо, поцеловав в ключицу.

Вульф погладил меня по голове, зарылся пальцами в волосы.

— Что с тобой не так, бибабо? — спросил тихо.

— Ты о чем? — ответила нехотя, прекрасно понимая смысл вопроса.

Он вздохнул, а мне стало больно. Хотелось разреветься, признаться во всем и чтоб потом как в сказке, все закончилось хорошо… но жизнь не сказка… Реакцию я уже знала. И что будет — знала. И о том, что он в итоге пожалеет о своей настойчивости, тоже знала. Главное мне не сойти с ума, когда придет время расстаться…

— Тебе плохо. — Сказал вдруг. — Почему тебе сейчас так плохо?

— С чего ты взял? — поразилась, замерев.

— Я чувствую… — попытался заглянуть в лицо, но я прижалась крепче, не давая сделать этого. — Саш…

— Ну что за неугомонный у меня любовник, а? — проворчала, выдавливая из себя смех и пытаясь разрядить обстановку. — Запомни: это женская фишка — болтать после секса.

— А мужская?

— А мужская — засыпать сразу же. — Проговорила назидательно.

— Даже, если воображение рисует разные пошлости с твоим непосредственным участием? — провел пальцами по моей спине, опускаясь ниже. Несильно сжал, давая понять, куда именно направлены его фантазии.

— Зато представь, какой красочный и жаркий приснится сон.

— Я ж разбужу. — Пригрозил, улыбаясь.

— Не сомневаюсь. — Радуясь, что смогла его отвлечь, потянулась и поцеловала в губы, а почувствовав, как Марк в какой-то момент начал уж явно углубляться в процесс и обхватил меня сильнее, оторвалась: — Ты шутишь?! — Приподнявшись, глянула вниз. Ого.

— Не думаю, — сощурился в усмешке и запустил руку между нами, пробираясь пальцами в святая святых — мой сладкий бибабо…

Глава 30

Следующий день был последним, когда я работала администратором в «Милане». После смены «проставилась» перед коллективом, выслушав много приятных слов и с тоской думая о своей новой должности и переводе в целом. Все попытки уговорить Вульфа не делать этого потерпели неудачу. Он прекрасно видел, что я расстроена и напряжена, но не уступил, даже когда практически не разговаривала весь вечер и демонстративно отвернулась, укладываясь спать.

Утром дурное настроение никуда не делось. Эта ломка живо напомнила ощущения, которые испытывала в октябре прошлого года. Да-да. Когда он фактически не оставил выбора, определив мне место любовницы в своем жизненном графике и пространстве. Принуждение — это жесть похуже пощечины. И тем неприятнее было почувствовать, как его рука медленно поднимается по моему бедру.