Красно-белый. Том 5
Шрифт:
— Всем, — прорычал я. — Я теперь вообще всем рискую.
— Володя, дорогой! — окликнул меня, появившись в фойе, Давид Кипиани. — Тэбэ дэвушка звонит. Ты дома или тэбя где-то нэт?
— А девушка красивая, Давид Давидович? — улыбнулся я. — Или серединка на половинку?
— Голос как у принцессы, — загоготал нападающий «Динамо».
— Полюбить, так принцессу, а коль обыграть, так сборную ФРГ! — громко объявил я, чем вызвал хохот всех, кто смотрел по телевизору унылый итальянский фильм про убийство испанского поэта Гарсиа Лорки. — Выкрутимся, Анзор Амберкович, — шепнул я Кавазашвили и побежал к телефону.
Приезд
«Прослушивается, так прослушивается, — усмехнулся я про себя, — главное чтобы не просматривался. Больше недели не обнимал такую красивую и желанную женщину». После чего поднял на руки подругу, которая чем-то напоминала американскую киноактрису Оливию Уайлд из сериала «Доктор Хаус», и перенёс её на кровать. «Номерок могли бы снять и попросторней, жмоты», — подумалось мне, когда я от нетерпения грубо снял с Миланы какой-то джемпер, а потом и футболку.
— Аккуратней, порвёшь, — захихикала она, и показал ещё одну записку, где было написано, что милицию интересует, куда ты поедешь после Тбилиси? — Ты когда приедешь в Москву? — спросила подруга, подмигнув мне одним глазом.
— 25-го у нас в Ростове-на-Дону матч против СКА, — буркнул я, резко стащив с себя футболку вместе со спортивной толстовкой. — Вот после Ростова-папы, мы сразу и приедем в Москву златоглавую.
«Правда, к тому времени я уже буду на болгарском курорте „Золотые пески“, но об этом товарищам из МВД знать не обязательно», — улыбнулся я, слившись в жарком поцелуе со своей очаровательной манекенщицей. И только мы уже настроились на ещё более тесное сближение двух разгорячённых тел, как в дверь кто-то нагло затарабанил, а затем женский гундосный и противный голос заявил, что посещение проживающих в гостинице постояльцев ограничено строго до 23-х ноль-ноль.
— Сейчас ведь нет ещё и десяти! — раздражённо крикнула Милана.
— Моё дело предупредить, чтобы потом не было проблем с милицией! — хмыкнула за дверью консьержка и назло нам осталась стоять на месте.
— Гражданочка, я вас хочу предупредить, что лично знаком с замминистра МВД товарищем Юрием Михайловичем Чурбановым! — рявкнул я, подмигнув подруге. — Я между прочим, одной ногой уже нахожусь в его футбольной команде, в московском «Динамо». Поэтому большая просьба, до часу ночи нас не беспокоить!
Милана тихо захихикала и впилась своими губами в мои жаркие губы, и шаги консьержки стали неумолимо удаляться. «Ну, хоть какая-то есть польза от МВД», — подумал я, опрокинув свою трепетную подругу на спину.
Глава 13
Странное дело, но интереснейший матч против сборной ФРГ советское телевидение решило транслировать в записи. Возможно, это было сделано, чтобы не огорчать предполагаемым разгромом любителей спорта, а возможно, что сетку вещания сверстали с учётом рабочего графика Леонида Брежнева. Нам об этом поведал по секрету известный грузинский телекомментатор Котэ Махарадзе. Котэ Иванович зашёл в раздевалку за полчаса до начала матча, чтобы поздороваться и пожелать команде удачи. И примерно в это же время стал известен стартовый состав западногерманской сборной.
— Как мы и предполагали, — сказал Николай
— Николай Пэтрович, можете сегодня нэ волноваться, я его лыквидырую, — высказался Чивадзе, заставив нас всех улыбнуться.
— Далее, — крякнул «дед», — основную опасность нашей обороне представляет нападающий мюнхенской «Баварии» Румменигге. Он часто отходит в центр поля, откуда организует всю атакующую игру сборной ФРГ. Вагиз, постарайся сыграть с ним поплотнее.
— Ликвидируй его, Вагиз, — обратился Юрий Гаврилов к Хидиятуллину, после чего многие футболисты громко загоготали.
— Отдыхай, Гаврила, — пробурчал наш опорный полузащитник, зачем-то ещё раз перешнуровывая бутсы.
— В центре защиты нашего соперника выделяется физически мощный Бернд Кулльманн из «Кёльна», — продолжил Николай Старостин. — Так что, Давид Давидович, придётся тебе с ним сегодня потолкаться.
— За мэня можете нэ бэспокоится, — ответил Кипиани.
— А за Кулльманна? — спросил я, снова заставив своих партнёров по команде посмеяться.
— Играт буду коррэктно, но с достоинством, — улыбнулся Давид Кипиани.
— Это замечательно, что у всех вас сегодня хорошее настроение, — произнёс Старостин, которого от волнения немного потряхивало, как в принципе и всю команду. — Теперь осталось с этим хорошим настроением начать матч, а самое главное закончить. Как говорили древние: «не на щите, а со щитом».
— Я нэ понял, с каким счётом, Николай Пэтрович? — спросил Александр Чивадзе, чем вызвал ещё один взрыв хохота.
— Желательно в нашу пользу, — ответил ему, красный от смеха Юрий Гаврилов.
Что касается нашего стартового состава, то на очень приличное поле тбилисского стадиона под звук футбольного марша мы выбежали в следующем сочетании игроков: вратарь — Дасаев, защитники — Чивадзе, Бубнов и Пригода, полузащита — Хидиятуллин, Шавло, Гаврилов, Черенков и Заваров, нападающие — Кипиани и ваш покорный слуга, Владимир Никонов. Победный ростер матча против сборной Финляндии тренерский штаб решил не менять.
— Ты во сколько вчера домой вернулся, лишенец? — прошипел мне в спину Юрий Гаврилов.
— Если я сегодня был на завтраке, то домой вернулся вовремя, папочка, — хохотнул я, ещё раз разминая мышцы и связки, пока капитан команды Александр Чивадзе разыгрывал мяч или ворота с капитаном сборной ФРГ Карл-Хайнцем Румменигге.
Лично я впервые видел эту легендарную личность с расстояния в несколько метров. Рост этого 24-летнего белобрысого и кучерявого парня был чуть выше метра восьмидесяти. В глаза бросались мощные прокаченные ноги, хороший пресс и ни грамма лишнего веса. Румменигге производил впечатление идеальной машины для заколачивания мячей в ворота соперников. А рядом с ним стояла друга легенда футбола, его бывший одноклубник по «Баварии» Герд Мюллер. К счастью для нас лучшие годы Мюллера, где он дважды выигрывал «Золотую бутсу» и становился обладателем «Золотого мяча», остались в начале 70-х. В этом сезоне Мюллер уже выступал в Североамериканской лиге, и стоило признать, что переезд за океан сказался на голеадоре не лучшим образом. Лицо Герда выглядело опухшим, а из его взгляда сквозила какая-то безнадёга.