Красное смещение

Гуляковский Евгений Яковлевич

Здесь пахло сыростью, плесенью и кислой брагой, однако в остальном княжеские слуги за полчаса сделали все возможное, чтобы это помещение напоминало жилую комнату.

Здесь горели смолистые факелы, а от жаровни с углями шло живое тепло, стол мало отличался от того, что стоял в покоях Глеба. Впрочем, еда почти не интересовала Крушинского, и Глеб пожалел, что с ними нет Васлава, который каждое простое действие, будь то еда или битва, умел наполнять своей бьющей через край жизненной энергией.

Крушинский долго молчал, задумчиво цедил из кубка хмельной медовый напиток и о чем-то сосредоточенно

думал. Глеб не торопил его и не задавал вопросов, понимая, что, когда придет время, друг сам расскажет ему все.

Наконец Крушинский поставил кубок на стол и, не сводя с Глеба внимательных глаз, сказал:

— Больше всего меня поразило в рассказе Фруста то, что он знает о тебе многое такое, чего знать не должен. О том, например, что ты появился здесь из другого мира. Возможно, он имел в виду космический перелет, а возможно, знает даже о временных переходах между мирами. Фруст стал для меня полнейшей загадкой. Он существо весьма осторожное и хитрое, те сведения, которые мне удалось из него вытянуть, слагались буквально по крупицам, и у меня сложилось впечатление, что в какой-то степени свои знания о нас он получает из наших же разговоров. Причем для этого ему не нужна никакая техника. Он обладает особым видом телепатии, позволяющей при желании слышать нужный разговор на любом расстоянии. Вот почему мы сидим в этом подвале.

— Но ученые базы ничего не знают о подобной телепатии.

— Арометанская наука по сравнению с нашей ушла далеко вперед, к тому же Фруст не гуманоид и может обладать от рождения свойствами, о которых мы даже не подозреваем. Никто понятия не имеет, к какому виду живых существ он принадлежит.

— Как это может быть, ты что, его не видел?

— Его тело закрыто толстым слоем биопласта, и о том, что находится под ним, можно только догадываться.

— Ну хорошо. Считай, ты меня убедил. Так что же ему нужно, этому Фрусту?

— Книгу, Глеб. Книгу, которая обладает столь высокой ценностью, что некий иномирянин, обладающий неограниченными финансовыми возможностями, готов совершить ради нее космическое путешествие в десятки световых лет. Книгу, о которой я, между прочим, ничего не знаю, хотя мы друзья, и я был уверен, что от меня у тебя нет никаких значительных тайн.

В его голосе Глеб уловил тщательно скрываемую обиду и ответил так, как только и мог ответить:

— Есть тайны, которые нам не принадлежат и которыми мы сами распоряжаться не вправе.

После этого они надолго замолчали. Глеб надеялся, что Крушинский поймет его правильно и не позволит несправедливой обиде заслонить все, что их связывало.

— Хороший мед, — проговорил Крушинский, осторожно, словно он был стеклянный, устанавливая очередной опустошенный кубок на стол.

— Знаешь, я ведь один раз решаю, стоит ли человек моего доверия, и если уж решил, что стоит, то не изменяю своего решения даже в том случае, если он начинает вести себя несколько странно. Тогда я пытаюсь предположить, что им движут весьма веские причины. — Глеб чувствовал в его голосе остатки обиды и счел за лучшее промолчать — ничего другого он все равно не мог сделать.

— Фрусту настолько была нужна твоя Книга, что он предложил в обмен на нее открыть нам секрет манфреймовского бессмертия и способ проникнуть в его неприступный

замок. Неплохая цена, как ты считаешь?

— Это невозможно, Юрий, вещь, о которой ты говоришь, не имеет цены и к тому же мне не принадлежит.

— Ну что же… Невозможно так невозможно. Будем ждать, пока Манфрейм доберется до нас первым.

— Ты уверен, что Фруст действительно знает, как сделать то, о чем говорит?

— У меня сложилось впечатление, будто он вообще знает все. Человеку, способному залезать в чужие мозги, не так уж сложно наладить торговлю чужими тайнами. Думаю, это основной источник его несметного богатства. Он практически закупил всю базу, и, возможно, даже сегодняшний визит рейнджеров был проведен по его прямым указаниям. Зачем-то ты ему очень нужен, Глеб. Очевидно, не слишком надеясь на результат нашей встречи, Фруст решил подстраховаться, а возможно, заранее предвидел результат.

Одну могу сказать вполне определенно: полковник Коноплянников принимал его так, как не принимал начальника штаба флота. Фрусту разрешили даже использовать по своему усмотрению посадочную площадку базы.

— А что он собой представляет как человек?

— Как человек?

— Ну хорошо, извини, как личность?

— Мне трудно об этом судить. Что можно сказать о существе, с ног до головы упрятанном в биопластовую оболочку? Возможно, ему вреден наш воздух или не подходит температура этой планеты. А уж его психология — вообще тайна за семью печатями.

— Или ему настолько необходимо скрыть от нас свою внешность, что он готов мириться с любыми неудобствами…

— И это вполне возможно… Так что же мы, по-твоему, должны предпринять?

— Я хочу с ним встретиться.

— После сегодняшнего визита рейнджеров? По сути дела, он нанял для тебя убийц, и если ты с ним встретишься…

— Нет, Юрий, он не собирался меня убивать — мертвый я ему не нужен, а вот захват — это другое дело… Встречу с ним надо организовать так, чтобы исключить возможность захвата.

— Есть другой вариант: перехватить его корабль и уж потом разговаривать с позиции силы.

— Я думаю, настоящего разговора тогда не получится — ты сам сказал, что у него достаточно средств, чтобы оплатить визит патрулей и даже федеральных крейсеров, а после их прибытия с позиции силы будет разговаривать он.

— Похоже, в любом варианте мы окажемся в проигрыше.

— Нет, не совсем так. У нас есть небольшое преимущество, о котором ему, похоже, ничего не известно. Ведь он не спрашивал тебя о мече?

— Ему нужна Книга, а не меч!

Глеб встал и из заплечных ножен достал оружие, с которым никогда не расставался. В темном подвале, в неярком свете факелов, меч заблестел так, словно был отлит из серебра.

— У него есть одно свойство, о котором даже я узнал не сразу. Видишь этот камень на рукоятке?

— Да, похоже на рубин, но только он очень тусклый и вряд ли представляет какую-то ценность.

— В присутствии манфреймовских слуг камень начинает светиться. Это свойство, вложенное в него ненавистью Гидра, может оказаться для нас решающим во время встречи с Фрустом, по крайней мере, мы будем знать, в какой степени можно ему доверять, является ли он врагом Манфрейма или это всего лишь очередной хорошо замаскированный шпион.