Красношейка
Шрифт:
— А что в этом странного?
— О господи, Харри!
— Я весь вечер пытался дозвониться до тебя. Помнишь то убийство, которым вы с Томом Волером занимались в ноябре? Убитого звали Халлгрим Дале.
— Разумеется. Этим сразу же занялся КРИПОС. А что такое?
— Точно не знаю. Это может иметь какое-то отношение к тому легионеру, которого я ищу. Что ты помнишь об этом деле?
— Харри, я не хочу говорить о работе. Позвони мне завтра.
— Подожди, Эллен. Хотя бы что-нибудь?
— Один из поваров пиццерии «У Герберта» нашел Дале под аркой. Он лежал между мусорных баков с перерезанной глоткой. Состав преступления налицо. Патологоанатом
— И кто, по-твоему, мог это сделать?
— Без понятия. Может, конечно, кто-нибудь из неонацистов, но я в это не верю.
— Почему?
— Если ты убиваешь мужика прямо возле забегаловки, куда постоянно ходишь, то ты либо отчаянно смел, либо отчаянно глуп. Но это убийство кажется таким взвешенным, таким продуманным. Никаких признаков борьбы, никаких следов, никаких свидетелей. Все указывает на то, что убийца знал, что делает.
— Мотив?
— Трудно сказать. У Дале, конечно, были долги, но навряд ли его стоило убивать из-за денег. С наркотиками он вроде дела не имел. Мы обыскали его квартиру — ничего, только пустые бутылки. Мы поговорили с его собутыльниками. Он то и дело волочился за алкоголичками.
— Алкоголичками?
— Ну да, теми, которые постоянно таскаются за пьяницами. Ну ты их видел, представляешь, о чем я говорю?
— В общем, да, но… алкоголички…
— Харри, ты всегда зацикливаешься на такой ерунде, и, знаешь, это очень раздражает! Может, ты…
— Извини, Эллен. Конечно, ты права, и я постараюсь в корне измениться. Так на чем ты остановилась?
— У этих алкоголиков такие нравы, что нельзя исключать убийство на почве ревности. Кстати, знаешь, кого мы допрашивали? Твоего старого друга Сверре Ульсена. Повар видел, как он входил в пиццерию примерно в то время, когда было совершено убийство.
— Ну?
— Алиби. Он проторчал там целый день, отлучился только один раз, кое-что купить. В магазинчик — продавец может подтвердить.
— Он вполне бы успел…
— Да, тебе, конечно, хочется, чтобы это был он. Но послушай, Харри…
— Может, у Дале было что-то, кроме денег.
— Харри…
— Может, он что-то знал. О ком-то.
— Вы там на шестом этаже что, помешались на заговорах? Но об этом можно поговорить и завтра. Харри?
— На работе от тебя так много не добьешься.
— Но я уже легла.
— В пол-одиннадцатого?
— Я легла не одна.
Харри перестал крутить педали. Раньше ему и в голову не приходило, что кто-нибудь посторонний может подслушивать, о чем ты говоришь. Он посмотрел вокруг. По счастью, в тренажерном зале уже осталось не так уж много посетителей.
— Это художник из «Жажды»? — шепотом спросил он.
— Мм…
— И с каких пор вы спите в одной постели?
— С этого момента.
— А почему ты мне ничего не говорила?
— Ты не спрашивал.
— Он сейчас лежит рядом?
— Мм…
— Ну и как он?
— Мм…
— Он уже говорил, что любит тебя?
— Мм…
Пауза.
— А ты думаешь о Фредди Меркьюри, когда вы…
— Спокойной ночи, Харри.
Эпизод 44
Кабинет Харри, 6 марта 2000 года
Когда Харри пришел на работу, на часах в приемной было 8.30. Строго говоря, это была не совсем приемная, скорее, просто вестибюль, служивший чем-то вроде шлюза. Начальницей этого шлюза была Линда; сейчас она подняла взгляд от компьютера и весело пожелала Харри доброго
— Тебе тут звонили, — сказала Линда. — Говорили по-английски. Сейчас посмотрим… — Она отцепила желтый стикер от дисплея. — Хохнер.
— Хохнер? — удивился Харри.
Линда с несколько неуверенным видом посмотрела на стикер.
— Да, так она представилась.
— Она? Ты хочешь сказать, он?
— Нет, это была женщина. Она сказала, что перезвонит, — Линда обернулась и посмотрела на настенные часы, — сейчас. Судя по голосу, ей просто необходимо с тобой поговорить. Да, кстати, спрошу, пока ты не ушел, Харри, ты уже познакомился с сослуживцами?
— У меня не было времени, Линда. На следующей неделе.
— Ты здесь уже месяц. Вчера Стеффенсен спросил меня, что это за парень, с которым он столкнулся в туалете.
— Даже так? И что ты ему ответила?
— Я сказала, что это совершенно секретно. — Она рассмеялась. — Тебе обязательно надо прийти на вечеринку в субботу.
— Мне уже сказали, — пробормотал он и взял с полки для писем два листка. В одном напоминалось о вечеринке, в другом содержалась внутренняя информация о назначении нового уполномоченного. И оба полетели в корзину, едва Харри переступил порог своего кабинета.
Он сел на стул, нажал на автоответчике «ЗАПИСЬ» и «ПАУЗА» и начал ждать. Секунд через тридцать раздался звонок.
— Harry Hole speaking. [41]
— Харя? Шпики? — послышался голос Эллен.
— Извини. Я думал, что это не ты.
— Ах, скотина! — вырвалось у Эллен. — Неужели же…
— Если ты об этом, то лучше помолчи.
— Какая жалость. Так все-таки от кого ты ждешь звонка?
— От женщины.
— Наконец-то!
— Хватит. Это, очевидно, родственница или жена одного типа, которого я допрашивал.
41
Харри Холе у телефона (англ.)
Эллен вздохнула:
— Когда же и ты кого-нибудь повстречаешь, Харри?
— Что, ты с кем-то встречаешься?
— Угадал! А ты что, нет?
— Я?
От веселого визга Эллен у Харри заложило уши.
— Не ответил! Попался, Харри Холе! Кто, кто она?
— Заткнись, Эллен.
— Скажи, что я права!
— Я ни с кем не встречаюсь, Эллен.
— Не ври мамочке.
Харри рассмеялся:
— Лучше расскажи мне про Халлгрима Дале. Как продвигается расследование?
— Не знаю. Позвони в КРИПОС.