Красные маршалы. Буденный

Гуль Роман Борисович

Но уж генерал Вейган разгадал, в чем секрет русской силы. Жестоким пораженьем ударили поляки на Буденного под Замостьем. Дрогнули буденовцы и, не прорвавшись в Европу, еле-еле вырываясь из польского мешка, отступая, через Грубешов — Луцк — Ровно — Новоград-Волынск — понеслись карьером отчаянья и пораженья. Отброшена от «бастиона Европы» скифская конница. Захлестывая паникой отступленья местечки, деревни, города, буденовцы неслись назад на Россию.

В реввоенсовет Ворошилову поступают донесенья за донесеньями, но уж не о победах, а о погромах, убийствах и пьяных грабежах. Вместо разгрома Польши и Европы

полетел пух еврейских перин, перерезанные горла старух, разломанные шкафы, разорванные кошельки, пропоротые животы, разбитые квартиры. Ворошилов темнел.

— Лучше смерть, чем такой позор! — кричал в Луцке на собрании командиров. Одного из командиров полков арестовал, но взбунтовался весь полк.

— Ни за что арестован! Старый командир! Кровь проливал! За жидов и коммунистов хватают нашего брата! Не пойдем без него! Освободить!

Бунт полка разорвал автомобильный гудок. На площадь вомчался автомобиль. Команда — «Смирно!» Из машины выпрыгнул Ворошилов, за ним сумрачный Буденный, не любивший выступать в роли усмирителя, но приехавший по требованью Ворошилова.

— Выровнять полк! — закричал Ворошилов.

У донского слесаря единственно что есть, что вынесло его и сделало карьеру — бесстрашие и мужественность. Под мертвую тишину новый командир полка доложил о случившемся. Ворошилов перекосил скуластое лицо, сказал сипло:

— Выдать зачинщиков!

— Зачинщиков выдать! — заревел, наступая на строй полка.

По рядам пополз недобрый шепот. Из задней шеренги неуверенные голоса.

— Командира отпустите, не за что страдает!

— Не за что?! Он, гад, пролетарскую армию позорит! Пулемет!

И перед полком выкатили пулемет, к нему подошел и сел пулеметчик.

— Выдать зачинщиков! — По голосу бойцы поняли, слесарь не шутит, сейчас пустит по полку очередь, и ничего ему, кроме награды, из Москвы не будет. В тишине послышалось:

— Товарищ Ворошилов, простите.

Зачинщики выданы, их под конвоем повели в ревтрибунал, полк знает расстрел. А Ворошилов, садясь в машину с Буденным, бормочет:

— Арестовали выспевших бандитов, позорили полк, гады…

И все ж по Полонному, Любару, Прилукам, Аннополю, Берездову, Таращам шестая дивизия Апанасенки прошла такими еврейскими погромами, каких не видывали евреи ни при царе, ни при белых. А ведь еще недавно Троцкий присылал Буденному телеграмму «Обнимаю героя Буденного». Правда, буденовцы убивали и грабили местечковых евреев, которые предавали в синагогах Троцкого «херему» и для которых предреввоенсовета всего-навсего «шруцим», то есть никуда негодный человек, о которых еще в талмуде сказано: «Они будут у власти на вред людям, только ненадолго».

Командира полка, Шепелева, попробовавшего было в Полонном прекратить погром, буденовцы убили зверским самосудом.

Это сокрушительный удар по имени Ворошилова в Кремле и в партии. Орган политического отдела конармии, ворошиловская газета «Красный кавалерист» запестрела заголовками «Смерть бандитам», «Вон из наших рядов», «Заклеймим позором». И Ворошилов отдал приказ:

«Начдива 6 Апанасенко за преступное систематическое попустительство и бездействие власти в то время, как в течение трех недель части вверенной ему дивизии производили грабежи, убийства и насилия, немедленно арестовать

и предать суду ревтрибунала».

Погромы — скандал государственного масштаба. Из Кремля пришли запрашивающие о событиях телеграммы Ленина и Троцкого. В конармию спешно прибыли Калинин, Каменев, Курский, Преображенский.

На параде в их честь Ворошилов говорил о славе конармии, о верности ее заветам Ленина и наконец, обращаясь к бойцам, перешел к погромам:

— Товарищи! Красные бойцы славной непобедимой 1-й конной! Еще недавно я был в Москве, имел там разговоры с товарищами Лениным, Троцким и главнокомандующим Каменевым. Все они заявляли мне, что придают нашей армии огромное значение и что в смысле снабжения наша армия будет всегда стоять на первом месте! Наш главнокомандующий высокого мнения о командарме т. Буденном, считает его выдающимся командиром, его достоинства, — идет на шашку; бережет, не перетягивает коней; знает коня и человека; понимает боевую обстановку и противника! Лучшие люди республики, товарищи, ценят нашу 1-ю конную и надеются на нас! Враг тоже знает нас и боится! Но вот в нашей среде, в нашей 1-й конной, появилась кучка негодяев, которых большинство из нас молча терпит. Нужно выкорчевать сволочь! — гаркнул Ворошилов, напрягая упорное, упрямое лицо. — Вывести нужно подлую гниль из армии!..

Изрубленные в боях поседелые буденовцы, погромами разносившие польские деревни, еврейские местечки, разнесшие беспримерным грабежом Ростов, Екатеринослав, Новочеркасск, сидели сумрачно на конях, слушая, что «несет с седла Клим».

А когда Буденный выступил с речью о хулиганах, насильниках, предателях, погромщиках, агентах буржуазии и мирового империализма, конники ухмылялись в седлах, знали, что свой брат Семен заливает приезжим гостям.

Но Ворошилов и здесь поступил круто. Дивизию Апанасенки приказал расформировать. Это было трагическое событие. Перед молчащим строем бойцов выехал Ворошилов, и раздалась команда:

— Сдавай знамена и оружие!

С седел ответило молчанье. Казалось, дивизия дрогнет, не сдаст ни заслуженных в боях знамен, ни оружия. Но бойцы знали Ворошилова, и началась сдача оружия и знамен. Зачинщики погромов, 153 человека, по приказу Ворошилова были расстреляны. А вечером в заседании с Калининым и Каменевым шумел буйный глава конармии Ворошилов:

— Да что, я за грабеж, что ль?! Я, что ль, граблю?! Но надо ленинцам быть, вот что! Правду в глаза резать! Нам на Крым на Врангеля идти, а что вы бросите их в бой без грабежа?!

И когда конармия тронулась на юг в степи Таврии против генерала барона Врангеля, хорошо знавший душу своих бойцов Буденный отдал красным орлам следующий приказ от 16 октября 1920 года:

«Славные товарищи, орлы, бойцы и защитники Советской республики! После геройской борьбы с польской шляхтой мы должны покончить с золотопогонниками генералами и белыми бандами. Мы должны во что бы то ни стало взять Крым и мы возьмем его, чтобы потом начать мирную жизнь. Немецкий барон делает отчаянные усилия, чтобы удержаться в Крыму, но это ему не удастся. Ему помогают изменники революции — евреи и буржуи. Но достаточно будет решительного удара славной конницы и предатели будут сметены. Будьте стойки и беспощадны. Крым будет наш! Командарм Буденный».