Красный Царицын. Взгляд изнутри(Записки белого разведчика)
Шрифт:
Остановлюсь прежде всего на казаках-комиссарах. Казак Урюпинской станицы Хоперского округа Селиванов был политическим комиссаром южной группы советских войск. Алкоголик, эфироман и морфинист — Селиванов всегда производил впечатление ненормального человека. Спирт и наркотика требовали денег, их черпал Селиванов без стеснения из советского денежного сундука. На обязанности политического комиссара лежит надзор за административным аппаратом армии и к военным делам он отношения иметь не должен.
Но Селиванов ожидал бранной славы. В конце мая прошлого года казаки подошли к Урюпинской станице. Селиванов заявил о своем желании отстоять «родную» станицу. Взял сто тысяч рублей на организацию обороны станицы, забросил за спину винтовку, запасся у доктора эфиром и уехал из Царицына к Урюпинской. И только недели через две после взятия казаками Урюпинской Селиванов [15] , вернулся в Царицын, развязно повествовал
15
Селиванов А. Г. — большевик, председатель Урюпинского ревкома.
Отчет у него требовали, но Селиванов пил, нюхал эфир и безобразничал. Значительно позже выяснилось, что в Урюпинскую станицу Селиванов ездил для эвакуации своей семьи в Борисоглебск, где и пропьянствовал эти две недели.
После такого «конфуза» Селиванов взял еще несколько десятков тысяч рублей и с ними укатил в Москву. В Москве его приласкали в совнаркоме, и там он и доныне благоденствует.
Председателем донского исполнительного комитета — донского «цика», был казак Ковалев [16] из Донецкого округа.
16
Ковалев Виктор Семенович (1883–1919), из казаков, член партии с 1905 года, нестроевой лейб-гвардии Атаманского полка, политкаторжанин. В 1917 году председатель Совета в Гуково, делегат 2-го Всероссийского съезда Советов, участник Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде. С марта 1918 г. пред. Донецкого окрисполкома. В апреле 1918 г. председатель 1-го съезда Советов Дона, избран председателем ЦИК Донской советской республики и главнокомандующим ее вооруженными силами. С мая 1918 г. работал в казачьей секции Царицынского совета, формировал красные казачьи отряды. В декабре 1918 — марте 1919 гг. комиссар 23-й стрелковой дивизии Миронова. Умер от чахотки.
Ковалев был замечателен только громадным ростом и физической силой. Он держался скромно, чувствовал свою незначительность и в спорах всегда соглашался со своим оппонентом.
К власти его призвал съезд советов Донской советской республики [17] , бывший в Ростове в марте 1918 года. На съезде Ковалев произнес юмористическую речь о «зверствах» партизан, иллюстрируя ее таким примером:
— Забрались партизаны в дом и руками брали из банки варенье.
Этот же Ковалев ездил к германскому генералу фон-Арниму заключать мир от имени Дона с Германией.
17
Донская советская республика — провозглашена 23 марта 1918 года в составе РСФСР, в республику входили территории Области Войска Донского и ряд уездов Екатеринославской губернии, центр — Ростов-на-Дону. Одна из целей образования республики — создать на пути наступления немецких войск на спорных территориях ряд «самостоятельных государственных образований». В апреле 1918 года 1-й съезд Советов Донской советской республики избрал ДонЦИК и ДонСовнарком. После потери Ростова и Новочеркасска правительство Донской советской республики переехало в Царицын, а затем в ст. Великокняжескую. В сентябре 1918 года ВЦИК принял решение считать республику ликвидированной.
После занятия добровольцами Тихорецкой донской «цик» утратил свое значение, и Ковалев остался в военной инспекции у Подвойского [18] на ролях простого осведомителя по казачьим вопросам.
Наиболее яркой фигурой из казаков-комиссаров является Евгений Трифонов [19] . В марте 1918 года он, ловко обойдя «наркомов», получил у них около двадцати миллионов рублей на организацию борьбы на юге России. Понятно, деньги ушли без отчета со стороны Трифонова перед давшими их. Он организовал так называемый «центро-юг», просуществовавший до мая в Донской области, а затем перекочевавший в Царицын.
18
Подвойский Николай Ильич (1880–1948) из семьи сельского учителя, в революционном движении с 1898 года. Учился в юридическом лицее. В 1917 член Петроградского комитета РСДРП (б), член Петроградского ВРК и тройки по руководству восстанием. Один из руководителей штурма Зимнего дворца. Командующий Петроградским военным округом. В ноябре 1917 — марте 1918 нарком по военным делам. С марта по сентябрь 1918 г.
19
Трифонов Евгений Андреевич (1885–1937), из казаков, член партии с 1904 года. В 1917 году член Главного штаба Красной гвардии в Петрограде. Командовал отрядом в боях с Калединым. Комендант Ростова-на-Дону. В марте-апреле 1918 г. военный комиссар Южно-русских областей, член Центрального штаба обороны Донецко-Криворожской республики. Участвовал в боях под Царицыном. В октябре-ноябре 1918 г. начальник военного контроля штаба Южного фронта. В ноябре 1918 — феврале 1919 слушатель Академии генштаба РККА. В дальнейшем командовал соединениями на Украине, 9-й кавалерийской дивизией, был военным комиссаром Донской области. В июне 1921 — феврале 1922 — член Военного совета и зам. главкома Народно-революционной армии Дальневосточной Республики. Известен как писатель Е. Бражнев, автор ряда произведений о гражданской войне.
В Царицыне Трифонов пытался захватить власть в свои руки, но встретил энергичный отпор и повел интригу против северо-кавказского комиссариата, настойчиво требовавшего у него отчета в двадцати миллионах.
Неудача в Царицыне не сломила энергии и жажды власти в Трифонове, и он выехал к Подвойскому с новым проектом.
Трифонов решил создать в противовес большому войсковому кругу, пользовавшемуся авторитетом на Дону, походный войсковой круг при советских войсках. Попутно себя Трифонов выдвигал в председатели такого круга. Подвойский мечтал о победном шествии по улицам Новочеркасска, ему проект Трифонова понравился и стал заботиться о проведении его в жизнь.
Но к октябрю Дон был свободен от большевиков и необходимость такого круга стала под вопросом. А открытие круга должно было быть торжественным в присутствии самого Подвойского и других красных «генералов». Вторая неудача не остановила Трифонова, и в октябре он берется за организацию всей контр-разведки на юге России, разгоняет бывшую контрразведку и прочно оседает на новом месте.
Вероятно теперь, когда красные снова на Дону, Трифонов играет не малую роль и, быть может, воскрешает свой проект походного войскового круга. Тем более, что этот проект встречал в советских кругах большой интерес, как ловкий маневр к завоеванию казачьих умов.
От казаков-комиссаров перейдем к комиссарам вообще.
Очаровывал даже арестованных помощник комиссара по обороне юга России Вейсман.
Но горе было тому, кто попадался в мягкие лапы «помощника спасателя юга России»: чем ближе попавшийся знакомился с порядками группы «комиссара Вейсмана», тем меньше оставалось у него надежды и шансов на спасение его жизни и тем яснее он видел, что не только юг России, но и она вся не выдержит стараний такого «спасателя».
Главной задачей Вейсмана было выпытывать пойманного или задержанного подозрительного человека. И в этом деле, как потом пришлось убедиться, он соперников не имел. Придти к человеку, заочно приговоренному к расстрелу, убедить его, что он сейчас будет выпущен на свободу, добиться от него или не добиться своей цели, безразлично, но тут же вывести его к… стенке — это для Вейсмана было наслаждением, которого он не уступал никому.
В то время тактика вождей красной гвардии заключалась в занятии всех более или менее важных центров и разбойном в них поведении. Причем, как правило: старшим комиссаром занятого центра никогда не назначался местный житель.
Так, например, в городе Лебедине в это время свирепствовал комиссар Губин. Кто он и откуда было покрыто мраком неизвестности для горожан.
Ражий детина с копной черных волос из-под набекрень одетой матросской шапки с георгиевской лентой ужасающей длины. Матросская шапка и прочий грим, под матроса, были пущены для страха и почтения обывательского. Вооружен Губин был с ног до головы: маузер и шашка болтались с боков, короткий русский карабин плотно прилегал к спине, а в правой руке комиссара на коротком ремешке висел браунинг. Арсенал дополняла внушительных размеров нагайка. Четыреста человек красногвардейцев, которыми командовал Губин, носили громкое название «армии».
Утром пятого марта 1918 года жители Лебедина, выведенные из терпения поборами и насилиями Губина и его «армии», услышав, что в 25-ти верстах появились группы гайдамаков, подняли восстание. Восстание было совершенно не организовано и потому в первый же день потерпело неудачу. Тем не менее Губин и весь его штаб были взволнованы и решили принять особенные меры охранения.
Сам командующий расставлял посты охраны и непосредственно записывал старших на постах. В воздухе стояла неумолчная брань командующего: — Товарищи, кто уйдет с поста, того немедленно расстреляю. Сам убью, на месте, как собаку!.. Кто старшие? Подходи, расписывайся!..