Красный Кристалл
Шрифт:
Наконец, все хлопоты по устройству Ираэ закончились. Слуги расставили мебель, покрыли пол коврами, принесли еду и другие вещи, которые могли понадобиться узнице. Неизвестно, сколько ей предстояло тут пробыть — всё решал лишь герцог.
— Достаточно. Идите, — обратилась она к слугам, и осталась в одиночестве, как того желала.
По уходе слуг Ираэ некоторое время прислушивалась, потом подошла и слегка потрогала массивную дверь — ручки здесь не полагалось, узник запирался снаружи. Вот и на этот раз дверь оказалась заперта — судя по звуку, это были два металлических засова. Да, сторожат её основательно.
Девушка
Она была слишком занята обследованием своего нового жилища и не заметила, как на широкий каменный карниз окна села птица — это был серый сокол. Холодный северный ветер тревожил мягкие пёрышки на его груди, когда нежданный посетитель новой узницы заглядывал через гнёздо решётки. Сквозь двойные стёкла, давно не мытые снаружи и оттого слегка мутные, была видна часть помещения и дверь. Возле двери стояла Ираэ, она, кажется, пыталась отворить её и потому не видела окна. Это был удачный момент, потому что Лён не желал пугать девушку своими превращениями.
Лёгкий звук за спиной заставил графиню Бланмарк вздрогнуть — как будто кто-то легко спрыгнул на пол. Она стремительно обернулась и застыла от неожиданности, увидев посреди помещения принца Румистэля.
— Не пугайтесь, Ираэ, — мягко сказал он, пытаясь сгладить впечатление от своего внезапного появления в закрытом помещении. — Для меня эти стены не преграда.
— О, да, я вижу, — слегка дрожащим голосом ответила она.
— Я могу вынести вас отсюда, — продолжал наследник, подходя к ней и беря в свои холодные ладони её руки. От его одежды ещё несло запахом северного ветра — тревожный, пугающий дух.
— Нам нужно уходить, Ираэ, — настойчиво продолжил он, подводя её к окну, когда она безмолвствовала.
— Смотри, вон тот склон, где есть небольшая площадка. Мы сейчас туда перенесёмся, а там я посмотрю, куда дальше перескочить. Ты готова, Ираэ?
Она смотрела на далёкую гору и внутренне содрогалась от страха. Это было невообразимо и слишком страшно.
— Это хорошо, что ты тепло оделась, — проговорил он, надевая на голову графини меховой капюшон плаща. Он заботливо запахнул полы, и девушка машинально перехватила у горла края накидки.
— Ничего не бойся, — сказал он ей, глядя в зрачки Ираэ своими диковатыми глазами. Очень странные глаза были у Румистэля.
Он плотно обхватил девушку за талию и не обернулся, когда в следующий миг послышался за дверью звук открываемых засовов.
Герцог Росуано вошёл в помещение и обвёл глазами комнату. Ираэ в ней не было. Тогда он прошёл в другую комнату, где наспех была приготовлена спальня. Ондрильо хотел знать, как её устроили, и ещё раз извиниться перед кузиной за свой поступок. Графини не оказалось и там. Помещение, наглухо закрытое со всех сторон, тюрьма, из которой ни разу никто не убегал, была пуста. Не больше получаса тут провела узница, и тут же пропала.
С искажённым лицом герцог кинулся наружу, призывая криками людей. Несмотря на все поиски, графини Бланмарк нигде не нашли. Тогда Ондрильо подошёл к окну и мрачно посмотрел на горы. Он понял, что все его предосторожности оказались напрасны — маг Румитэль легко похитил Ираэ.
Он некоторое время что-то обдумывал, что-то решая про себя, потом повернулся к двери с
— Готовьте отряд для похода в горы, — бросил Росуано начальнику стражи и стремительно покинул башню.
Северные ворота со страшным скрипом отворились — впервые за всю историю Дерн-Хорасада. Ни разу с момента постройки они не выпускали и не впускали никого, поэтому, чтобы пропустить конный отряд, пришлось прибегнуть к помощи сотни людей. Титанические створки разошлись, словно губы проснувшегося от тысячелетнего сна каменного великана — из всех ворот Дерн-Хорасада Северные ворота были самыми могучими.
В образовавшуюся щель скользнули всадники на лошадях и понеслись по каменной крошке, покрывающей небольшой треугольник, устье которого переходило в узкий горный путь меж двух хребтов. Здесь не было ничего живого, лишь чёрный ворон сидел на крохотном уступе и обозревал беспокойным взглядом вечно неподвижные вершины. Здесь ещё не было снега — он начинался дальше — но уже было холодно, словно замкнутый среди высоких стен треугольник хранил стужу, вытекающую из ущелья. Туда улетел отряд.
Ворон сорвался с места и пустился в облёт безжизненных склонов. Иногда он срывался в пике и проскальзывал над крутыми боками гор. Он кружил над щелями, проносился над холодными ручьями, текущими по извилистым руслам. И вдруг увидел некое видение: с небесной выси спускался крылатый белый конь. Это был Сияр.
Два человека, стоящие под холодным ветром северной окраины Дерн-Хорасада, смотрели на его крепостную стену. Уступ располагался высоко, так что они могли видеть, что делается на широкой полосе, окаймлённой двумя парапетами — низким внутренним и высоким наружным. Если бы кто был на стене, то видел бы их, но на стене никого не было. Зато были видны полуоткрытые ворота.
— Он послал за нами погоню, — прячась от ветра в капюшон, проговорила Ираэ.
— Ничего, — сказал ей спутник, одетый гораздо легче. Он придерживал девушку руками, чтобы та не упала с уступа. Румистэль смотрел на небо, словно ожидал оттуда помощи — сами спуститься с крутого бока горы они бы не могли.
Шум крыльев раздался внезапно, и Ираэ увидела волшебного коня принца Румистэля — крылатого скакуна Дивояра. Тот снижался, широко раскинув крылья и неведомо как держась в воздухе. Серебряная грива и такой же хвост метались на ветру, и Ираэ вдруг поняла, что доселе не понимала, каке странное создание этот крылатый дивоярский конь — под стать своему хозяину, волшебнику Румистэлю. До неё вдруг дошло, в какую авантюру она ввязалась, отказавшись от своей спокойной жизни под заботливой рукой кузена, среди неприступных стен Дерн-Хорасада. Но поворачивать назад было поздно, и Ираэ подавила крик, когда Румистэль вдруг ловко сдёрнул её с места и они оказались вдвоём на спине крылатого жеребца — без седла и стремян!
— Не бойся ничего, Ираэ, — сказал дивоярец, дыша ей в щёку. Она закрыла глаза и лишь почувствовала, как жеребец рванул с места, уносясь в прозрачный воздушный океан.
Спустя немного времени лёгкий толчок дал знать, что Сияр приземлился. Тогда Ираэ решилась открыть глаза. Конь стоял на твёрдой земле, держа наготове распахнутые крылья — он и его хозяин прекрасно понимали друг друга. Румистэль оглядывался, словно чего-то искал среди красноватых базальтовых скал.
Из-за огромного валуна вышел человек в одежде дворцовой стражи. Это оказался Лавар Ксиндара. Он явно замерзал в своём лёгком плаще.